СТАЛИН

Эпистолярное наследие товарища Сталина

- "Тов. Ежову. Очень важно. Нужно пройтись по Удмуртской, Марийской, Чувашской, Мордовской республикам, пройтись метлой."

- "Избить Уншлихта за то, что он не выдал агентов Польши по областям."

- "Тов. Ежову. Очень хорошо! Копайте и вычищайте и впредь эту польско-шпионскую грязь."

- "Не “проверять”, а арестовывать нужно."

- "Вальтер (немец). Избить Вальтера."

(список неполный)

Две бочки мёда гениального логика Сталина

Логическая головоломка от Рыбоньки:

- Если взять бочку мёда и бочку говна и смешать их, что получится?
- На мой вкус получится две бочки говна.

Сталин же считал, что получится две бочки мёда:

В речи на заседании совета при наркоме обороны 2 июня 1937 года Сталин заявил:

"Каждый член партии, честный беспартийный, гражданин СССР не только имеет право, но обязан о недостатках, которые он замечает, сообщать. Если будет правда хотя бы на 5 %, то и это хлеб".

Действительно, когда я смотрела дела расстрелянных Сталиным ленинцев, правды там было ровно на 5 процентов - правдивы были фамилия, имя, отчество расстрелянного, остальные 95 процентов - клевета и ложь на расстрелянного и самооговор под пытками расстрелянного.

Кто это их вернул? Учредили прапорщиков, у которых другие обязанности. Как были комсомольцы-сержанты, так остались.

Хотя всё равно уже все не боялись ничего.

Сколько граждан СССР убил Хрущёв при Сталине?

Став в 1935 году первым секретарем Московской городской и областной партийных организаций, Хрущёв максимально использует свои новые возможности. Не поддаются подсчету ликвидированные по его инициативе совместно с Кагановичем, Ежовым и начальником Московского управления НКВД Успенским партийные, советские и военные работники, их жены, отправленные в застенок, а дети - в спец-интернаты.

В течение 1937 года из 136 секретарей райкомов партии в Москве и области на своих постах остались семь, все остальные исчезли.

Хрущев контролирует ход арестов и требует, чтобы цифры были впечатляющими. По свидетельству старожилов Московского управления НКВД, в 1937 году он ежедневно звонил и спрашивал, как идут аресты. "Москва - столица, - напоминал Никита Сергеевич. - Ей негоже отставать от Калуги или Рязани".

Хрущев горячо одобрял массовые репрессии, охватившие ЦК, правительство, Наркомат обороны, наркоматы промышленности и сельского хозяйства и многие другие ведомства. Тогда из 139 членов и кандидатов в члены ЦК ВКП (б) погибли в результате репрессий 98, из 1966 делегатов XVII съезда - 1108.

"Митинг на Красной площади в июне 1937 года с осуждением "трудящимися столицы военных заговорщиков", - вспоминал в 1988 году полковник в отставке А.К. Малышев, - был организован Хрущевым как театральное представление. Один за другим выступали "представители" всех слоев населения Москвы: военные, ученые, писатели, деятели искусств и культуры, рабочие. Все они гневно клеймили заговорщиков. Тон задавал Хрущев. Я, курсант Высшей школы НКВД, нес тогда службу у Мавзолея. Не верил я в виновность "заговорщиков". Но говорить тогда об этом было равносильно подписанию себе смертного приговора."

Вот фрагмент из выступления Хрущёва на восьмом Всесоюзном съезде Советов: "Карающая рука пролетарского закона разгромила эту шайку и при всеобщем одобрении всех трудящихся нашей страны стерла с земли эту нечисть".

В то время Хрущев гордился своим взаимодействием с Ежовым. Вместе, по терминологии Ежова, они наносили удар по кадрам.

Хрущев - инициатор закрытия церквей и репрессий против их служителей.

1935 год. В Сочи, где отдыхал Сталин, приезжает Хрущев. Он докладывает: "Я распорядился закрыть в Москве и Московской области 79 действующих церквей, а наиболее активных служителей культа мы отдадим под суд".

Сталин: "Вы, Хрущев, анархист! Батька Махно любил бы вас как родного сына. Церковников трогать нельзя, посмотрите, как отличился наш пролетарский поэт Демьян Бедный. Кто разрешил ему измываться над Священным писанием? В срочном порядке надо изъять из обращения его книгу "Библия для верующих и неверующих"."

Хрущев, осторожно: "Под следствием в Московском городском суде находится 51 служитель культа". Сталин: "Немедленно отдайте распоряжение, чтобы всех выпустили".

1937 год, лето. В присутствии других членов Политбюро Хрущев обращается к Сталину: "Я вторично предлагаю узаконить публичную казнь на Красной площади".

Сталин: "А что ты скажешь, если мы попросим тебя занять пост главного палача Союза Советских Социалистических Республик? Будешь как Малюта Скуратов при царе Иване Васильевиче Грозном".

"Какой у тебя еще вопрос? - спрашивает Сталин.

"Вячеслав Михайлович умышленно тормозит развитие промышленности и сельского хозяйства". - "Где конкретные доказательства?" - "Я готовлю на ваше имя развернутую докладную записку". - "Мы поняли вас, товарищ Хрущев, вы готовы сразу схватить два портфеля - палача и председателя Совнаркома? Мы подумаем, какой из этих постов вам отдать!". (Это была уже явная издевка, Сталин не щадил самолюбия Хрущева.)

На Украине. Получив в январе 1938 года назначение на пост первого секретаря ЦК КПУ(б) республики, Хрущев договорился с Ежовым о назначении туда наркомом внутренних дел Успенского.

В январе 1938 года Ежов рекомендует Успенского на должность наркома внутренних дел Украины. Дабы поддержать нового наркома, как бы в помощь, в Киев направляется группа во главе с самим Ежовым для "нанесения удара" по кадрам партийных, советских и хозяйственных органов республики.

Успенский получает санкцию на арест 36 тысяч человек с указанием решить их судьбу во внеслужебном порядке - постановлением "тройки" при НКВД (в нее входили нарком внутренних дел Успенский, первый секретарь ЦК КПУ(б) Хрущев, прокурор республики).

Вспоминает генерал-лейтенант Павел Судоплатов: "Успенский, как только прибыл в Киев, вызвал к себе сотрудников аппарата и заявил, что не допустит либерализма, мягкотелости и длинных рассуждений, как в синагоге. Кто не хочет работать с ним, может подавать заявления. Некоторые так и сделали".

Полковник в отставке А.К. Малышев о том времени говорил:

"Принято вину за репрессии вместо маленковых, ждановых, хрущевых перекладывать на органы. Для работников органов был замкнутый круг. Не будешь "липовать" дела, посадят, тут же и расстреляют. Будешь "липовать", расстреляют позднее. Тем не менее отказывались "липовать". Так было в Ленинграде. Стоило мне на партийном собрании выступить против порочной практики одного из сотрудников УНКВД, поставившего фальсификацию дел на поток, как немедленно было запланировано партийное собрание с обсуждением вопроса о моем пособничестве "врагам народа". Меня ожидали исключение из партии и расстрел. Спасло то, что накануне пришло указание центра прекратить репрессии против рядовых сотрудников".

Сохранилось постановление Военного совета Киевского военного округа: "Состояние кадров командного, начальствующего и политического состава округа" от 25 марта 1938 года, принятого при участии Хрущева.

Вот выдержки из этого документа: "Военный совет поставил центральной задачей выкорчевывание врагов народа и подбор на руководящие должности преданных и растущих командиров. В итоге беспощадного выкорчевывания троцкистско-бухаринских и националистических элементов на 25 марта 1938 года произведено следующее обновление руководящего состава округа".

О масштабах "выкорчевывания и обновления" свидетельствует таблица, приложенная к протоколу заседания Военного совета округа. Словно смертоносный шквал пронесся по округу, нанося главный удар по командным кадрам.

Согласно данным таблицы "обновлено" из девяти командиров корпусов девять, из 25 командиров дивизий - 24, из 135 командиров полков - 87, из 9 начальников штабов корпусов - 6, из 25 начальников штабов дивизий - 18, из 135 начальников штабов полков - 76, из 24 начальников отделов штаба округа - 19. Всего уволено из частей округа по политико-моральным причинам 2922 человека, из них арестовано 1066. Таковы масштабы репрессий против командного состава. Служил бы Г.К. Жуков в КВО, а не в БВО, отбывать бы ему заключение.

В постановлении утверждалось, что "очищение рядов РККА от враждебных элементов и выдвижение из низов кадров... обеспечивают политическую крепость и успех в деле поднятия боевой мощи РККА".

Это был явный вымысел. Замещение командных должностей лицами без военного образования и опыта командной работы никак не могло поднять боевой мощи. Проведенное в послевоенный период по инициативе Военно-научного управления Генштаба "Обобщение опыта: развертывания войск Западных пограничных военных округов по плану прикрытия границы 1941 года" показало, что многие "молодые выдвиженцы" 1937-1939 гг. растерялись в сложной обстановке начального периода войны, что привело к неоправданным жертвам в войсках.

Но и этого было мало, и "Военный совет ставит как главнейшую задачу - до конца выкорчевать остатки враждебных элементов" (подписи Тимошенко и Хрущева).

Хрущев пишет Сталину: "Дорогой Иосиф Виссарионович! Украина ежемесячно посылает 17-18 тысяч репрессированных, а Москва утверждает не более двух-трех тысяч. Прошу принять меры. Ваш Хрущев".

Хрущев докладывает Сталину: "На Украине разоблачена большая группа ярых националистов. Среди арестованных имеются лица, занимавшие ответственные государственные посты. Я привез списки". Сталин: "Почему мы должны вас подменять?". Хрущев: "В списках 6971, многие вам известны, и мы боимся переборщить. "

Хрущев закрывал дорогу лицам, находившимся в родственных отношениях с необоснованно арестованными, когда не представлялось возможности репрессировать и их за связь с врагами народа.

Вот характерное свидетельство Павла Судоплатова: "В 1939 году вернулся из Испании один из командиров, капитан Прокопок, он вполне подходил для назначения на пост начальника отделения Украинского НКВД, в задачу которого входила подготовка сотрудников к ведению партизанских операций на случай войны с Польшей или Германией. Услышав о нашем предложении, Хрущев тут же позвонил Берии с решительными возражениями. Возражения Хрущева были вызваны тем, что в 1938 году брат Прокопока - член коллегии Наркомата просвещения Украины - был расстрелян как польский шпион."

После смерти Сталина Хрущев рвется к единоличной власти. Основы были заложены ранее, когда в 1948 году Берия, Маленков и Хрущев вступили в совместный сговор с целью уничтожения ленинградских руководителей, в которых Сталин видел своих преемников.

Главную задачу по компрометации перед Сталиным Вознесенского и Кузнецова решил тогда Берия. При организации следствия и суда "засветились" Берия и Маленков. Оба допрашивали подследственных по "ленинградскому делу", а Маленков удосужился объявить музей обороны Ленинграда базой по подготовке теракта против Сталина. Музей был уничтожен, а его директор арестован. Хрущев остался в тени.

Теперь подошла очередь убрать содельца по "ленинградскому делу" - Берию. Эту задачу он решает успешно вместе с Маленковым. Сегодня имеются все основания полагать, что заговора Берии не было, а был заговор Хрущева.

Следовательно, десятки видных военных и государственных деятелей были уничтожены или оказались в застенках необоснованно. Только по первому заходу по списку Хрущева было арестовано 50 человек. Десять из них до следствия и суда он предложил генеральному прокурору СССР Руденко подвести под "вышку". Восьмерых расстреляли, один покончил с собой, а Судоплатов уцелел, получив взамен высшей меры 15 лет. В результате пыток подследственные оговаривали себя, так создавался сценарий заговора, автором которого был Хрущев.

В это число не вошел уничтоженный позднее как один из организаторов заговора бывший министр МГБ В.С. Абакумов. Трудно придумать что-либо более нелепое. Абакумов был арестован по Постановлению ЦК от 11 июля 1951 года по результатам работы комиссии Политбюро в составе Маленкова, Берии, Шкирятова и Игнатьева.

В декабре 1954 года по указанию Хрущева Абакумов как изменник Родины, участник контрреволюционной организации, вредитель и террорист, хотя ни по одному пункту его вина не была доказана, был приговорен к высшей мере наказания.

Вот заявление главного военного прокурора - заместителя генерального прокурора СССР А.Ф. Катусева от 1991 года: "Главная военная прокуратура изучила материалы уголовного дела Абакумова и других и установила, что Абакумов, Леснов, Лихачев, Комаров, Чернов и Броверман были привлечены к уголовной ответственности по статьям 58-1(б), 58-7, 58-8, 58-11 УК РСФСР незаконно и необоснованно".

Вот еще одно заключение Катусева:

"Обвинение Абакумова в том, что он был выдвинут Берией на пост министра госбезопасности СССР и являлся соучастником преступной заговорщицкой группы Берии, также опровергается имеющимися в деле доказательствами".

Это измышление Хрущева фактически продолжает тиражироваться до настоящего времени! Хрущев уничтожал нежелательных свидетелей. (с)

АЗНАКОМИЦА. ХРУЩ.

За два года совместной работы с Хрущёвым в ЦК я видел единственный документ, на котором была его личная резолюция. На телеграмме от одного из наших послов Хрущёв начертал М.Суслову и мне: «азнакомица».

Резолюция была написана очень крупными, торчащими во все стороны буквами, рукой человека, который совершенно не привык держать перо или карандаш.

Когда Хрущёв хотел включить в свою речь или доклад, подготавливаемые помощниками либо учёными, что-нибудь от себя, он надиктовывал это стенографистке. Наговор получался обычно очень обильный и хаотичный. Затем из этого месива изготовлялось необходимое блюдо.

Поэтому, когда в корреспонденциях из той или иной страны сообщалось, что Хрущёв, посетив такое-то учреждение, сделал в книге для почетных гостей такую-то запись, то здесь допускалась неточность: Хрущёв сам не мог сделать никакой записи. Она делалась или помощником, или одним из членов делегации, возглавляемой Хрущевым, а он ставил свои «Хр», или в лучшем случае «Хрущ».

Однако сам Хрущёв старался поддерживать миф о своём образовании: он рассказывал в своих бесконечных речах изобретенные им самим эпизоды из времен обучения в сельской школе, на рабфаке и в Промакадемии. Ссылался на книги, которые на самом деле никогда не читал и в глаза не видел.

Лишь единственный раз он проговорился когда в июньские дни 1957 года встал вопрос о переводе Хрущёва с руководящих постов в партии и в правительстве на более скромную роль, посильную для него... с повинной миной заявил: «Товарищи, я прошу учесть, что я никогда нигде не учился». (с)

Ральф Эпперсон

Одним из Большевиков, вершивших эти гнусные преступления против народа, был Никита Хрущев, впоследствии ставший руководителем Русского правительства.

Его преступления документированы в семи томном исследовании, проведенном Комиссией по расследованию Антиамериканской деятельности, в отчете, озаглавленном Crimes of Khruschev.

В этом отчете делался вывод, что «Хрущев... как Коммунистический чиновник № 1 в Московской области... обрек на смерть тысячи, и десятки тысяч на страшные лагеря рабского труда». (c)

В 1991 г. в журнале Пумпянского "Новое время" вышла статья "В тюрьму или в казарму?", в которой доказывалось,
что тюрьма, которой было чревато уклонение от призыва, в плане опасности для здоровья была более мягким вариантом,
нежели казарма.

Дело в том, что в тюрьме все-таки порядок поддерживался довольно опытными особями,
способными сдерживать первый порыв (и избегая его последствий). Молодняк к этому не способен.
Именно поэтому СА - явление уникальное.

Это уникальное явление только на марксистской идеологии. Попробуй что скажи - комсомольцы одни.

Это одна из самых дьявольских систем, какие только существовали.

Смотри:

1. Инквизиция хватала очень мало людей, в основном скандально выделявшихся, как тот же Бруно, она свирепствовала только в ходе политических конфликтов, когда с её помощью расправлялись с врагами. Даже если ты ярый еретик, не демонстрируй и нечего бояться.

2. НКВД хватал классовых врагов и это страшно. Но даже из 4000000 доносов в ход пустили меньшую часть, изображай лояльность и высока вероятность остаться неинтересным.

3. Нацистский режим преследовал коммунистов, , евреев (которые опять же сами боролись с властью), но это всё же меньшинство. К тому же евреям просто предлагали эмигрировать очень долго и упорно.

4. В совково-расейскую тюрягу попадают преступники и идиоты или кому уж очень не повезло.

А в этой "арьмии" тебя бы уничтожили просто за то, что у тебя не дебильная харя. И повестки присылали почти всем. Это не еретики, не политические противники, не национальное меньшинство, а по буквально антропологическому признаку отбор на моральный и телесный геноцид.

Все должны, вся мразь сознательная, все грамотные, при коммунистах быть не может, культовый фильм "Офицеры" - это всё марксистская идеология. Например, при царе солдатчина и есть солдатчина. А тут почётный долг.

И потом, в армиях при всех их пороках были в основном взрослые, а собрать 18-летних подонков для отстоя додумались только большевики позднего социализма. И врали, врали, прикрывали, фабриковали. Как только эта идеология отринулась, сразу стало легче. Туда попадает совсем уж быдляцкое отродье с 90-х, уж если угодили, то сами виноваты и были предупреждены.

Массовые процессы над ведьмами можно разделить на три этапа, исходя из их интенсивности. Первый этап массовых гонений пришёлся на период с 1585 по 1595 г. Два других пришлись на время около 1630 г. и на 1650—1660-е годы[6]. За это время произошло около 100 тысяч процессов, и погибло около 50 тысяч жертв. Больше всего жертв было в государствах Германии, Швейцарии, Франции и Шотландии, в меньшей степени охота на ведьм затронула Англию и практически не затронула Италию и Испанию. Лишь несколько процессов над ведьмами было в Америке, самый известный пример — Салемские события 1692—1693 годов. В качестве общей тенденции можно отметить перемещение волн процессов с запада на восток, так что, например, в Австрии и на востоке Центральной Европы пик преследования ведьм был достигнут сравнительно поздно - около 1680 г. Вплоть до середины XVIII в. в Центральной Европе ещё судили и казнили ведьм[6].
Особенно массовыми суды над ведьмами были на территориях, затронутых Реформацией. В лютеранских и кальвинистских государствах появились собственные, даже более суровые, чем католические, законы о колдовстве (например, был отменён пересмотр судебных дел). Но и в католических государствах Германии охота на ведьм была в это время не менее жестокой, особенно в Трире, Бамберге, Майнце и Вюрцбурге. В Кёльне в 1627—1639 годах было казнено около тысячи человек. Преследование ведьм в Германии достигло высшей точки во время Тридцатилетней войны 1618—1648 годов, когда воюющие стороны обвиняли друг друга в колдовстве.
Дурен, священник из Альфтера, в письме к графу Вернеру фон Сальму так описывал события в Бонне начала XVII века[11]:

Кажется, вовлечено полгорода: профессора, студенты, пасторы, каноники, викарии и монахи уже арестованы и сожжены... Канцлер с супругой и жена его личного секретаря уже схвачены и казнены. На Рождество Пресвятой Богородицы казнили воспитанницу князя-епископа, девятнадцатилетнюю девушку, известную своей набожностью и благочестием... Трех-четырехлетних детей объявляли любовниками Дьявола. Сжигали студентов и мальчиков благородного происхождения 9—14 лет. В заключение скажу, что дела находятся в таком ужасном состоянии, что никто не знает, с кем можно говорить и сотрудничать.

Изображай - не изображай, хватали по случайному принципу. Признание - царица доказательств, а пытки Сталин ввел директивно.
Чтобы набрать рабов на Свирьстрой и Беломорканал, хватали случайно, гнали цифирь, а "следствие" и "суд" уже все оформляли
по бумагам.

В постялтинском дискурсе нацистский режим - ужос-ужос, что тут дискутировать.

Тут не поспоришь.

Поэтому в школах старшеклассникам говорили "будешь плохо учиться - попадешь в армию". А после восьмого класса все отребье переадресовали в
путяги. Сохранение мозгов в ВУЗах - стихийная реакция на армейский беспредел. Не совсем стихийная - у решения об отсрочке для недебилов
были свои лоббисты из ученых и недремучих из аппаратчиков.

Лановой гремит до сих пор и марксизм тут не причем. (Сознательный марксист сегодня, после того, как марксова утопия была отринута "практисом",
причем не только в России (что понятно), но и на Западе - скорее курьез). Фильм "Офицеры", появившийся через 30 лет после уничтожения
ленинской гвардии и через 20 лет после возвращения самого понятия "офицер", фиксировал возвращение класса мелкопоместного дворянства
в новых условиях и был первой попыткой формирования у беспогонной части советского народа пиетета к этому классу. Сегодня же этот пиетет -
общее место. А при исполнении пошлой песни эстрадника-Газманова весь зал встает.

И в совке так было: "Будешь плохо учиться - пойдешь в армию". Просто раньше были предупреждены сарафанным радио,
а теперь - интернет в помощь. Все жду, когда Дудь сделает дайджест по поводу дедовщины, но, вполне возможно, эта
тема табуирована и он нерискнет.

Видишь - подонки, разговаривают как подонки, выглядят как подонки. А у коммунистов - передовая молодёжь.

«NB. Джугашвили (ГРУЗИН)»
«NB. (избить Джугашвили)»

В Конституции СССР 1936-го года написано: "Статья 22. Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика состоит из республик ... НЕМЦЕВ Поволжья ..."

2 сентября 1938 года Ежов направляет Сталину Спецсообщение "О террористической группе в резиновой промышленности", на котором Сталин пишет "«NB. Вальтер (НЕМЕЦ)» и «NB. (избить Вальтера)».

Это вы, марксисты. организовали самый в истории страшный геноцид. Оказывается поголовно "социализироваться" надо среди подонков. Даже на войне тебя то ли убьют то ли нет. А эта мразь наверняка бы раздавила и вышел бы психическим инвалидом. Но поскольку они по твоим идеям передовая молодёжь на пороге коммунизма, то поделои.

Но вот что интересно (я, на всякий случай, не марксист): что ты скажешь о феномене "дембельского альбома"?
Лейтмотив альбома - " Чем больше в армии дубов - тем крепче наша оборона". В этом альбоме дебилизм возведен
в ранг чего-то самоироничного с французской горчинкой мечты...

Ленинский сокол - Гуковский

Гуковский Исидор Эммануилович - 3-й Народный комиссар финансов РСФСР
Его Предшественник - Вячеслав Рудольфович Менжинский
Его Преемник - Николай Николаевич Крестинский
Глава правительства - Владимир Ильич Ленин

После Февральской революции 1917 года Гуковский был назначен казначеем ПК РСДРП(б).

После Октябрьской революции работал заместителем наркома финансов, 2 марта 1918 года возглавил Нефтяной комиссариат, а 21 марта 1918 года был одновременно назначен наркомом финансов РСФСР (до 16 августа 1918 года).

В апреле 1918 предложил комплекс мер, близкий к тому, что впоследствии получил название «новая экономическая политика», под его влиянием Ленин радикально изменил содержание первоначального варианта статьи «Очередные задачи Советской власти».

С 1920 года полпред и торгпред РСФСР в Эстонии. Деятельность Гуковского в Ревеле в этот период описана Г. А. Соломоном-Исецким в его книге «Среди красных вождей». В частности он писал:

"Кроме того, Гуковский тут же лично производил размен валюты. Делалось это очень просто. Ящики его письменного стола были наполнены сваленными в беспорядочные кучи денежными знаками всевозможных валют: кроны, фунты, доллары, марки, царские рубли, советские деньги… Он обменивал одну валюту на другую по какому то произвольному курсу. Никаких записей он не вел и сам не имел ни малейшего представления о величине своего разменного фонда. И эта „деловая“ жизнь вертелась колесом до самого вечера, когда все - и сотрудники, и поставщики, и сам Гуковский - начинали развлекаться. Вся эта компания кочевала по ресторанам, кафе-шантанам, сбиваясь в тесные, интимные группы. Начинался кутеж, шло пьянство, появлялись женщины. Кутеж переходил в оргию. Конечно, особенное веселье шло в тех заведениях, где выступала возлюбленная Гуковского. Ей подносились и Гуковским, и поставщиками, и сотрудниками цветы, подарки. Шло угощение, шампанское лилось рекой. Таяли народные деньги."

О взяточничестве в представительстве Гуковского также упоминал М. Я. Ларсонс в своих мемуарах «В советском лабиринте» в 1932-м году

Умер Гуковский в Таллине в 1921 году от воспаления лёгких.

ЛЕНИН из ПЕРВЫХ РУК

Моё описание Ленина, по личным моим воспоминаниям и отношениям с ним, закончено. Я привел в моей книге все наиболее характерное из того, что сохранилось в моей памяти об этой зловещей для России, а может быть, и не только для России, исторической личности.

Я воздерживаюсь от невольно напрашивающихся общих характеристик и выводов, предоставляя приведенным фактам говорить самим за себя и самому читателю сделать те или иные выводы.

Мне остается только поставить заключительную точку. Но, прежде чем сделать это, я не могу не сказать, что в конце своей жизни Ленин пережил мучительную, длительную, трагическую агонию. Всем известно, как он умер.

Я не был свидетелем его последних дней, его предсмертных мучений. Говорю о них со слов других. А страдания его, очевидно, были ужасны. И ужас их, их сила сводилась главным образом к чисто моральным переживаниям.

Полупомешанный, но с частыми (сперва) возвратами к просветлению, он не мог не видеть того, до чего он довел Россию, он не мог не понять того, что его система идти и забирать как можно левее потерпела полный крах, принесший несчастье не одной России. Заговорило, по-видимому, и то простое человеческое, чему имя: «совесть».

Но сильный и, сказал бы я без желания оскорбить его память, идиотски сильный волею человек, он думал и надеялся, что всегда успеет в должный момент повернуть руль в необходимом, согласно требованию момента, направлении, рассчитывая только на свои силы и глубоко презирая свое окружение, всех этих Троцких и Сталиных.

И он не мог не убедиться, что не только нельзя дальше идти влево, но что наступил момент конца жестоким экспериментам, когда рулевой должен изо всей силы повернуть штурвал, чтобы, сдвинувшись с мертвой точки крайней, упершейся в тупик левизны и разрушения всего, пойти по новому пути, пути строительства и восстановления жизни.

И вот, уже одолеваемый начальной стадией своей ужасной болезни, он пользовался просветлениями в обволакивающей его ночи, чтобы начать подготовлять население, а главное подготовить «товарищей», всех тех, кого он, развратив своим «учением» и вызвав в них усердие не по разуму, всех этих «ленинцев», к необходимости пойти назад, к старым формам жизни.

И вот, еще задолго до нэпа, он в своих очередных выступлениях и речах стал указывать на те крайности, до которых довела Россию «левизна» его основной политики. Он смело, мужественно и резко стал указывать на них, как раньше определенно же вел влево. Он говорил о «детских болезнях», которые переживала и, по его словам, пережила коммунистическая партия и руководимое ею Советское правительство, от которых теперь следует решительно отказаться.

Он говорил, и доказывал, и убеждал. Но горе предводителю, который вел народ к известной туманной точке, вел, сам не веря в ее реальность, но убеждая, что она существует и видна, как путеводная звезда. И еще больше горе и несчастье тому народу, который, частью уверовавший в обман, а большею частью подгоняемый дружиной такого вождя, шел за ним.

Обман обнаружился, мираж исчез, и путеводная звезда оказалась расколотым корытом жизни. Но те, кто стоял рядом с вождем и кто всеми силами, искренно или неискренно, с усердием приближенных рабов, или глупых, или главным образом лукавых, проводил взгляды вождя, пользуясь за это первыми местами, не могли, конечно, не возмутиться, когда из уст его услыхали слова, шедшие вразрез со всем тем трафаретом, с которым они уже свыклись и эксплуатация которого обеспечивала им и на будущее (как им казалось) власть и могущество.

Они не могли не испугаться, ибо отказ от трафарета, казалось им, мог повести не только к уничтожению их влияния, но даже и к полному, не только моральному, но самому простому физическому уничтожению.

И вот мы видим, что уже с самых первых попыток Ленина, своими выступлениями с новыми положениями подготовлявшего умы к повороту вправо, «апостолы и ученики» его возмутились духом и, чувствуя уже за собой силу, стали критиковать своего «учителя» и, основываясь на его же первоначальных проповедях и речах, от которых он теперь также настоятельно старался отвлечь всех и вся, стали выпрямлять и углублять его «линию», толкая и его, и других к старой, уже избитой дороге прежних «основоположений».

И уже в этот подготовительный момент к необходимости поворота среди дружины возникли секты, или расколы, и появились разные «оппозиции»: троцкистская, шляпниковская и пр., лидеры которых ведут свою проповедь, исходя и развивая ее от прежнего «учения» своего вождя. Они его именуют «Великим Учителем».

У Ленина хватило еще сил провести свой первый шаг к новой политике. И он нередко говорил близким товарищам, чьи мозги были затуманены инфернальным «ленинизмом», как, например, Красину, что нэп лишь первая ступень на пути к творческой работе по восстановлению жизни.

Он, не стесняясь, говорил, что жизнь уперлась в тупик, указывая, в частности, на то, что политика разрушения дошла до такого абсурда, как полное лишение всех прав буржуазии, этого класса, еще не сыгравшего своей исторической миссии.

И в минуты особой откровенности он сам себя упрекал в этом и уже решительно повернул лично фронт и старался внедрить и в головы своих учеников необходимые «поправки».

Но было уже поздно.

Разыгравшиеся у «дружинников» аппетиты и к власти, значению и просто к самым грубым наслаждениям были уже сильнее влияния ослабевшего и с каждым днем все более падающего вождя. На него уже не обращали внимания и, как в басне, умирающего льва легали все, не исключая и ослов. А в «придворных» кругах уже начались шепоты, интриги, стремления и разговоры о том, кто должен и может «наследовать» Ленину.

А он умирал уже. По временам он лишался языка. Но «дружинники» не оставляли его в покое и, в сущности, держали его в полном плену. Но, подлые и трусливые, они для вида и «престижа» окружали его царской роскошью и изысканным уходом, полным внешнего раболепия, выписывали для него лучших европейских врачей.

А он умирал. И мучился. Мучился сомнениями и ужасом, что «наследство» перейдет к Сталину... Троцкому... Он их обоих глубоко, как известно, презирал и вполне основательно с омерзением относился к обоим претендентам «на трон».

И во время одного из все более и более редких проблесков ясного ума он успел составить свое политическое завещание, в котором, по слухам, настаивал на том, чтобы ни Сталин, ни Троцкий не «наследовали» ему.

Он умер.

«Безбожное» правительство и такая же партия канонизировали его и приготовили из его бренного тела кощунственные «м о щ и».

Составленное Лениным подлинное завещание исчезло: его, по слухам, скрыл Сталин, который в конечной схватке борьбы за «престол» одолел, как известно теперь, всех своих «врагов и супостатов», как слева, так и справа.

А кощунственные мощи Ленина разлагаются и гниют. (с)

Соломон "Среди красных вождей. Личные воспоминания о пережитом и виденном на советской службе." Париж: Мишень, 1930 год
__________________________________________________

Соломон Георгий Александрович (1868-1942) - Заместитель Народного комиссара торговли и промышленности РСФСР 1919 - 1920. Член РСДРП с момента её основания. Один из первых советских невозвращенцев, автор мемуаров о Ленине.

ЛЕНИН из ПЕРВЫХ РУК

Брюссель 1908 год. В день прибытия Ленина Менжинский вызвался встретить его на вокзале и проводить в небольшой ресторан, где я всегда обедал и где должен был ждать их обоих - час был обеденный.

Я встречал Ленина до сего только один раз. Это было в Самаре, когда я ехал на голод (1891—1892), где я остановился по дороге, чтобы познакомиться с новым тогда для меня делом постановки столовых для голодающих и пр. И вот здесь-то я встретил В. И. Ульянова, тогда молодого студента, если не ошибаюсь, Казанского университета, из которого он за что-то был уволен. Он тоже работал на голоде в одной из самарских столовых. Меня познакомили с ним как с братом безвременно погибшего Александра Ульянова. Я смутно вспоминаю его как довольно бесцветного юношу, представлявшего собою интерес только в качестве брата знаменитости.

И вот, встретившись с ним в ресторане через много лет, я, конечно, не узнал в этом невысокого роста, с неприятным, прямо отталкивающим выражением лица, довольно широкоплечем человеке, обладающем уверенными манерами, того Владимира Ульянова, которого я мельком видел в Самаре.

Я сидел в ожидании Ленина и Менжинского за столиком. Они пришли. Я увидел сперва болезненно согнутого Менжинского, а за ним увидел Ленина. Мне бросилось в глаза одно обстоятельство, и я даже вскочил. Как я выше говорил, Менжинский был очень болен.

Его отпустили из Парижа всего распухшего от болезни почек, почти без денег. Мне удалось кое-как и кое-что устроить для него: найти своего врача и пр., и спустя некоторое время он стал поправляться, но все еще имел ужасный вид с набалдашниками под глазами, распухшими ногами.

И вот при виде их обоих: пышущего здоровьем, самодовольного Ленина и всего расслабленного Менжинского - меня поразило то, что последний, весь дрожащий еще от своей болезни и обливающийся потом, нес (как оказалось) от самого трамвая громадный, тяжелый чемодан Ленина, который шел налегке за ним, неся на руке только зонтик.

Я вскочил и вместо привета прибывшему бросился скорее к Менжинскому, выхватил у него из рук вываливающийся из них чемодан и, зная, как ему вредно таскать тяжести, накинулся на Ленина с упреками. Менжинский улыбался своею милой, мягкой улыбкой. Он растерянно стоял передо мной, осыпаемый моими дружескими укоризнами. Я поторопился усадить его, и первыми словами, обращенными мною к Ленину, были негодующие упреки:

- Как вы могли, Владимир Ильич, позволить ему тащить чемоданище? Ведь посмотрите, человек еле-еле дышит!
- А что с ним? - весело-равнодушно спросил Ленин - Разве он болен? А я и не знал, ну, ничего, поправится.

Меня резанул этот равнодушный тон. Так возобновилось наше знакомство, если не считать началом его нашу деловую переписку. Сцена с чемоданом произвела на меня самое тяжелое впечатление. Но Ленин был моим гостем и притом близким товарищем, и я, с трудом подавив в себе раздражение, перешел на мирный тон приветствий и пр.

Когда мы, пообедав, поднялись из-за стола, чтобы идти ко мне - Ленин остановился у меня, в моей единственной комнате, - Менжинский снова схватился было за чемодан Ленина. После долгих препирательств с ним я вырвал у него злосчастный чемодан и с шуткой, но настоятельно всучил его Ленину, который покорно и легко понес его.

В моей памяти невольно зарегистрировалась эта черта характера Ленина: он никогда не обращал внимания на страдания других, он их просто не замечал и оставался к ним совершенно равнодушным. (с)

Соломон Георгий Александрович

ЛЕНИН из ПЕРВЫХ РУК

Отмечу одно обстоятельство, которое, наверное, удивит читателя, не знавшего и не слыхавшего Ленина как оратора на публичных собраниях. Он был очень плохой оратор, без искры таланта: говорил он, хотя всегда плавно и связно и не ища слов, но был тускл, страдал полным отсутствием подъема и не захватывал слушателя.

И если тем не менее, как это было в России и до большевистского переворота и после него, толпы людей слушали его внимательно и подпадали под влияние его речей, то это объяснялось только тем, что он говорил всегда умно, а главное - тем, что он говорил всегда на темы, сами по себе захватывающие его аудиторию.

Так, например, выступая еще в период Временного правительства и говоря толпе с балкона Кшесинской, он касался жгучих самих по себе для того момента тем: о немедленном мире, о переходе всей земли в руки крестьян, заводов и фабрик, в руки рабочих, необходимости немедленного созыва Учредительного собрания и пр.

Естественно, что толпы, состоявшие из крестьян, рабочих, солдат, бежавших с фронтов, и матросов, впитывали в себя его слова с восторгом. Конечно, он был большим демагогом, и его речи на указанные темы и в духе, столь угодном толпе или толпам, вызывали целые бури и ликование, и толпа окружала его непобедимым ореолом.

Нечего и говорить, что Ленин был очень интересным собеседником в небольших собраниях, когда он не стоял на кафедре и не распускал себя, поддаваясь свойственной ему манере резать, прибегая даже к недостойным приемам оскорблений своего противника: перед вами был умный, с большой эрудицией, широко образованный человек, отличающийся изрядной находчивостью. Правда, при более близком знакомстве с ним вы легко подмечали и его слабые, и, скажу прямо, просто отвратительные стороны.

Прежде всего отталкивала его грубость, смешанная с непроходимым самодовольством, презрением к собеседнику и каким-то нарочитым (не нахожу другого слова) «наплевизмом» на собеседника, особенно инакомыслящего и не соглашавшегося с ним, и притом на противника слабого, ненаходчивого, небойкого.

Он не стеснялся в споре быть не только дерзким и грубым, но и позволять себе резкие личные выпады по адресу противника, доходя часто даже до форменной ругани. Поэтому, сколько я помню, у Ленина не было близких, закадычных, интимных друзей. У него были товарищи, были поклонники - их была масса, - боготворившие его чуть не по-институтски и все ему прощавшие.

Их кадры состояли из людей, главным образом духовно и умственно слабых, заражавшихся «ленинским» духом до потери своего собственного лица. Как на яркий пример этого слепого поклонения и восхищения умом Ленина укажу на известную Александру Михайловну Коллонтай, которая вся насквозь была пропитана Лениным, что и дало повод одной известной писательнице зло прозвать ее «Трильби Ленина».

Но наряду с такими «без лести преданными» были и многочисленные лица совершенно, как-то органически, не выносившие всего Ленина в целом, до проявления какой-то идиосинкразии к нему.

Так, мне вспоминается покойный П. Б. Аксельрод, не выносивший Ленина, как лошадь не выносит вида верблюда. Он мне лично в Стокгольме определял свое отвращение к нему.

П. Б. Струве в своей статье-рецензии по поводу моих воспоминаний упоминает имя покойной В. И. Засулич, которая питала к Ленину чисто физическое отвращение.

Могу упомянуть, что знавшая хорошо Ленина моя покойная сестра В. А. Тихвинская, несмотря на близкие товарищеские отношения с Лениным, относилась к нему с какой-то глубокой внутренней неприязнью. Она часто говорила мне, как ей бывало тяжело, когда Ленин гостил у них в Киеве, и как ей было трудно сохранять вид гостеприимной хозяйки. Ее муж, известный профессор M. M. Тихвинский, старый товарищ Ленина и приятель его, тоже классический большевик (не ленинец), был расстрелян по делу Таганцева.

Надо отметить и то, что, как я выше упомянул, Ленин был особенно груб и беспощаден со слабыми противниками: его «наплевизм» в самую душу человека был в отношении таких оппонентов особенно нагл и отвратителен. Он мелко наслаждался беспомощностью своего противника и злорадно и демонстративно торжествовал над ним свою победу, если можно так выразиться, «пережевывая» его и «перебрасывая его со щеки на щеку». В нем не было ни внимательного отношения к мнению противника, ни обязательного джентльменства. Кстати, этим же качеством отличается и знаменитый Троцкий.

Но сколько-нибудь сильных, не поддающихся ему противников Ленин просто не выносил, был в отношении их злопамятен и крайне мстителен, особенно если такой противник раз «посадил его в калошу». Он этого никогда не забывал и был мелочно мстителен. (с)

Соломон Георгий Александрович

Ничего не скажу. кроме того, что дубы страшно подлые и лживые. Например. сочинят версию о полученном письме от недождавшейся невесты.

Эта сфера - какая-то вообще гремучая смесь дебилизма и подлости. О чём можно прочитать у Козьмы Пруткова, но достижение марксистов в том, что они устроили из неё поголовную зону малолетних урок.

Жертвами сталинских репрессий стали миллионы, этой колонии гадёнышей - десятки миллионов. И всё с чисто большевистским враньём про образованную молодёжь. Посмотри фильмы той эпохи про армию, то все до единого "Офицеры", а при царизме - солдатчина, серая скотинка.

И в значительной массе - современный электорат.