Украина.

А вам в моём посте видится дурдом исключительно по вашей непробиваемой тупости.
Потому как говорить после Одессы о том, что в Крыму бы никто не помешал проводить референдум
о присоединении к России, это и значит на самом деле желать Крыму участи Одессы и Славянска.
Желайте себе, тока зачем после этого на российский форум то гадить припираться? Для вас мало бандеровских форумов, где ваши людоедские желания одобрят и поддержат люди постившие после Одессы жаренных цыплят. К своим идите, людоедка.

«Нас хотят замазать в крови!»

Марина Ахмедова «Expert Online» 13 май 2014, 17:03

• 

Город Изюм, Харьковская область.1 Украинский военный стоит спиной к забору. Озирается по сторонам, на людей, выходящих из соседнего двора. Он в одежде защитного цвета. На голове подвернутая балаклава.
— Сегодня пацанов-срочников постреляли, как куропаток, — говорит он. — Мы не понимаем четко, где террорист. Наши теперь говорят то же самое, что раньше говорили беркутовцы: мы вернулись с Майдана, нас обливали грязью, открыли на нас уголовные дела. На каком основании мы сейчас здесь находимся? Мы просим ввести на отдельной территории военное положение. Закон о военном положении четко разделит людей на мирных и пособников. Стрелявших уже начинают уголовно преследовать. Поэтому мы боимся применять оружие. У нас на это никаких юридических оснований. Сейчас происходит как? Мы подъезжаем к блокпосту на технике, сепаратисты сразу уходят в лес, оставляя там только безоружных. Мы подъезжаем, они сдаются. Но только мы отъезжаем от блокпоста, сепаратисты выходят из леса снова. Вот такая тактика… Мы можем стрелять только согласно закону о милиции — когда стреляют в нас. Это бред. На законных основаниях мы бы освобождали город за городом. Но для этого мы должны понимать: если мы применим оружие, нам за это ничего не будет.
Время его пребывания у забора истекло. Оглядываясь по сторонам, он быстрым шагом уходит.
***

Ресторан «Семь ветров». За соседний столик садится незнакомый плотный мужчина в спортивной куртке. Какое-то время ест котлету, запивая красным вином.
— Коллега, разрешите поинтересоваться, откуда вы? — ко мне подходит тощий молодой человек с крупными зубами и бейджем, болтающимся на груди. Бейдж сообщает, что подошедший — харьковский журналист.
— Не думаю, что мы с вами коллеги, — отвечаю я, и он, переглянувшись с мужчиной за соседним столиком, уходит.

Реклама
Удаляется и сам мужчина. Не проходит и пяти минут, как в темных интерьерах ресторана, который в городе Изюм считается самым дорогим, возникают четверо в милицейской форме.
— Предъявите, пожалуйста, документы, — обращается ко мне один из них.
— На каком основании вы хотите проверить мои документы, когда я обедаю? — спрашиваю его.
— В городе военное положение. Вы не знали?
— Я знаю, что военного положения нет.
— Предъявите, пожалуйста, документы, или вам придется проехаться с нами. — Они обступают мой столик.
— А вдруг вы переодетые террористы? — предполагаю я. — Предъявите-ка, пожалуйста, сначала свои документы.
Они отказываются. Какое-то время мы повторяем одни и те же фразы: я отказываюсь показывать документы до тех пор, пока они не покажут свои. В конце концов они достают из карманов свои корочки, а я из сумки — свою пресс-карту.
Они выходят из ресторана, переговариваясь: «Вот они, россияне. Чего все к ним рвутся? Она за две минуты успела нас морально покусать…»
***

Трасса, прилегающая к «Семи ветрам». Иду по ней пешком, опасаясь вызвать такси. Мимо проезжает машина с теми же милиционерами. Скрывается. Появляется бронированная машина. Останавливается у обочины. Когда я подхожу, дверь открывается. Из нее выглядывает военный, с которым я разговаривала у забора, жестом приглашая быстро в нее сесть. Спереди еще двое. Один снимает с головы каску и протягивает мне. На полу автоматы, бронежилеты и другие военные принадлежности.
Машина въезжает в лагерь и останавливается возле палаток защитного цвета. Возле них сгрудились срочники и представители самообороны Майдана, влившиеся в национальную гвардию. Слева бронетранспортеры (над одним развевается украинский флаг). Сзади вертолет. Мимо палаток идет мужчина в спортивной куртке.
— Я только что видела его в «Семи ветрах», — говорю я. — Он ел котлету и пил вино.
— Это Рудницкий, — отвечает спецназовец. — Керивнык АТО (командующий антитеррористической операцией. — «РР»). Дебил, гондон и чмо. У него утром срочников покрошило, а он вино пьет. А что для него убитые люди? Ему плевать. Это чмо призвали с пенсии. Он целый генерал-лейтенант. Всю жизнь командовал внутренними войсками. Бестолковый до беспредела. Можешь себе представить, какие задачи он нам ставит: «Выезжаете по этой дороге в ту сторону. Там будет блокпост. Подъедете и расстреляете его». Отвечаем: «Ну хорошо. А там четко установленные сепаратисты?» — «Нет, там блокпост, значит, там наши враги». — «Ну хорошо. А если там просто люди стоят с палками или в касках?» — «Слушайте, не задавайте глупых вопросов! Езжайте и стреляйте!» — «Нет, товарищ генерал-лейтенант, если вам надо, то вы езжайте и стреляйте сами».
— А вы имеете право не выполнить приказ? — спрашиваю я, пока сидящие в машине провожают взглядом своего «керивныка». В их глазах ни злобы, ни ненависти, только удивление.
— А нам пофиг. Ну а что нам сделают? С войны уволят? Прямо с передовой? Мы пытаемся объяснить нашему дебилу, — мой знакомый кивает на Рудницкого, — что существует два способа ведения военных действий: умом и количеством. Он хочет воевать количеством. То есть людскими потерями. Мы их берем, выковыриваем из этих оккупированных зданий, а для них автоматическая амнистия… Мы предлагаем более профессиональный вариант. Но для него нужны деньги. А этот, который вином котлеты запивает, боится звонить наверх и докладывать о том, что для выполнения задач ему нужны деньги. Сверху его спрашивают: «Мы тебя зачем туда поставили? Ты не справляешься». Поэтому он создает видимость выполнения задачи.
— Каким образом?
— С помощью средств массовой информации. Ты не слышала, что вчера передали? Славянск под контролем силовых структур.
— А это не так?
— Конечно нет! Видимость нужна для европейских инвесторов, чтобы денег дали.
— А «Беркут» и «Альфа» тоже здесь?
— На «Беркут» и «Альфу» заведены уголовные дела за Майдан. У них была альтернатива: или ехать сюда, или в тюрьму садиться. «Беркут» и «Альфа» — заложники ситуации. Их судьба в руках Авакова. Историю пишут победившие… Ладно, мы поехали. У нас мало времени. Мы в ночь выходим.
***

День второй. Та же машина останавливается у жилого дома. Пригнув голову в капюшоне, мой вчерашний собеседник передвигается короткими пробежками к подъезду. Сегодня поверх военной одежды на нем спортивная куртка. Он сильнее прежнего озирается по сторонам.
— У нас минут семь, — говорит он глухо и не так уверенно, как вчера.
— Что случилось?
— Сегодня мы попали в засаду. У меня трехсотые (бойцы с ранениями. — «РР»). С нами никто не говорит! Никто не говорит с людьми моего уровня! — он снимает капюшон. Под ним осунувшееся лицо, распухший нос, ссадина на щеке. — Они хотят заставить нас выполнять тупорылые приказы! Но нас не сильно заставишь! Мы думающие люди. Они потом садятся в самолет и улетают, а мы несем ответственность.
— Ты по-прежнему готов расстреливать?
— Да. Людей с оружием — да. Если люди, не принадлежащие ни к одной официальной структуре, захватывают административные здания, мы им сообщаем: «Ребят, здесь работают вооруженные силы. Мы даем вам двадцать минут. Выходите с поднятыми руками! Оружие кладите рядом с собой справа и слева. Вы попадаете под закон об амнистии, объявленный правительством». Если вы этого не делаете, то через двадцать минут вы автоматически становитесь преступниками, и тогда начинается штурм здания.
— Ты сегодня расстреливал людей, да?
— Нет, — тихо говорит он и прикрывает темные глаза. Становится ясно: сегодня он расстреливал людей.
Мы молчим. Время истекает.
— Да, я вижу, что народ тут живет бедно, — глухо начинает он. — Да, я вижу, что народ тут загнан этими олигархами. Загнан в такие условия… — не договаривает. — Но все это превратилось в… Захотели они, зашли в магазин, забрали что вздумалось и уехали. В том же Славянске и Краматорске народ сам от них страдает.
— Есть здесь «Правый сектор»?
— Я здесь никакого «Правого сектора» не видел. Самооборону видел, которая влилась в национальную гвардию. «Беркут» видел. «Альфу» видел.
— Самооборона Майдана имела мало времени на военную подготовку. Как они справляются сейчас?
— Мы все великие стратеги, глядя на бой со стороны. Одно дело, когда ты бросаешь в «Беркут» брусчатку и коктейли Молотова и понимаешь свою безнаказанность… Другое — когда ты идешь с оружием и против тебя тоже люди с оружием. Да, нам пока везло. Мы стреляли из пулемета, сепаратисты все понимали и выходили с поднятыми руками… Ну, наши снайпера работали пару раз. Но так, без бравады. А что касается самообороны, то настрой, который они получили на Майдане, не совсем то же, что профессиональная подготовка. Если тебя ранили из оружия — это не комара стряхнуть, ты выходишь из строя. А у этих какая техника? У них есть очаги напряжения. И к этому очагу приходит жена с коляской. Это очень сложная тактика для нас. Как стрелять? А как они нападают на наши контролируемые объекты? Обычная остановка. Люди ждут маршрутку. Подъезжает машина, из нее выходят два парня в спортивных куртках. Один говорит людям: «Стойте здесь. Никто никуда не разбегается». Второй парень из подствольного гранатомета обстреливает наш объект с одной стороны. Переходит на другую, пристегивает другой рожок, стреляет. Они садятся в машину и уезжают. А люди так и стоят. Они стреляют из-за их спин! Ни снайпер, ни стрелок прицелиться не может! Но это не делают российские солдаты. Российские солдаты не знают, где остановка, где взять машину, куда ехать. Все это местные. Но ваши дают им в руки оружие.
— Я говорила с местными. Против вас девяносто процентов населения. Что вам нужно: зачищенная от людей территория или сами люди? Вы не можете зачистить девяносто процентов населения.
— Я это с каждым днем понимаю все больше и больше… Эти люди никогда дальше Восточной Украины не уезжали. Им не с чем сравнивать. Это бедные, выброшенные, никому не нужные люди, запуганные раздутым «Правым сектором». Пусть будет хреново, как всегда, лишь бы стабильность… Да, все политические способы решить проблему не были исчерпаны. Их даже никто и не думал использовать. С людьми никто не поговорил. А нужно было. Ни один политик здесь не был. Они не встречаются с ними, и они не встречаются с нами. Да вопросов нет — садись на бронеавтомобиль, мы будем охранять тебя, езжай к людям в захваченные райотделы. Выдвигайте разумные требования, аргументируйте. Легко по телевизору называть их сепаратистами, а проедьтесь по этим дорогам, зайдите в местные магазины и посмотрите их ассортимент. Нет. Зачем?
— Но вы все равно будете сегодня брать Славянск и Краматорск?
— И мы их возьмем… Только какой ценой…
— Ценой — с чьей стороны?
— Какая разница? И тут люди, и там. Ценой человеческой жизни.
***


День третий. Пересекаю темные дворы. Выхожу на освещенную дорогу. Местные ходят оборачиваясь. Недолго толпятся у продуктовых, закрытых уже ларьков, быстро переговариваются и сразу расходятся. До меня доносятся слова: «огнестрел», «минометы», «сектор», «суки».
Загораются фары. Убыстряя шаг, я иду к машине. Дверца открывается. Сажусь в темный салон. Лица не видно. На нем глубокий капюшон.
— Включи свет, — говорю я.
— Да ради бога, — он зажигает лампочку на потолке.
Его щека посечена. Два передних места в машине пусты. Сзади на сиденьях лежат две каски.
— Где они? — я киваю вперед.
— Их нет.
— Так где они?
— Их нет.
— Их нет здесь?
— Они двухсотые… Мы попали в засаду. Как все бездарно планируется! Настолько бездарно, что ты себе даже представить не можешь, — он выключает свет. Уставший голос доносится из темноты: — Я сначала думал, что таких бездарей не могут ставить на руководство, а теперь понимаю, они специально именно таких людей поставили, которые изначально ничего конструктивного сделать не могут. И свою работу по ничегонеделанию они делают профессионально. Теперь я понял, для чего мы им были нужны.
— Для чего?
— Чтобы замазать нас в крови.
— И вы замазались?
— Не-е-ет, — говорит он, и по его голосу я снова понимаю, что врет. — Мы стреляли, только когда стреляли по нам.
— Они не виноваты.
— Кто?
— Те люди, по которым вы стреляли. Они не виноваты, что их довели до такой жизни, а потом сразу повернули против них дуло автомата. За что вы в них стреляете? На их же земле.
— Посиди здесь, я сейчас приду, — говорит он, открывая дверцу. — Мне надо доложить, что я вернулся. Заблокируйся. Я пять раз постучу по стеклу, когда вернусь, — он выходит из машины хромая. — Посекло, — объясняет.
Через полтора часа по стеклу стучат — пять раз. Открываю дверь. Он заходит. Садится. Зажигает свет и долго смотрит в одну точку — туда, где вчера сидел человек, давший мне свою каску.
— Они удивились… — глухо произносит он.
— Кто? Чему?
— Мое руководство удивилось тому, что я вернулся живой. Они попросили написать объяснительную.
— О чем?
— О том, как мне удалось выйти из двух засад. Эта свора пузатых генералов хочет, чтобы мы им объяснили, каким чудом выбрались из засад. Ты понимаешь, что они нас живыми не ждали?
— Уходи с этой войны.
— Это не моя война. Но я солдат. Я участник АТО. Я не могу сказать: «Все, для меня война закончилась, я ухожу».
— Завтра этих генералов будут судить…
— Мы заехали на блокпост, он был перегорожен цистернами с горючим. Начали подъезжать — в нас стрельнули из гранатомета. Мы тоже постреляли в ответ. Обошли этот блокпост. Зашли еще на один. Зашли в административное здание — зачистили. Начали выходить, там уже много людей собралось. Прыгнули на броню и ушли. Когда мы подходили к блокпостам, они нас уже ждали. У них агентурная сеть — весь город. Потом мы пошли забирать наших, которые попали в засаду. Пока за ними шли — трое трехсотых и двое двухсотых. Мы сами попали в засаду.
— Как она выглядела?
— Как обычно. Они просто поджигают покрышки в несколько рядов. Мы остановились, я зачищал эту горящую ерунду. В нас выстрелили из гранатомета, но опять не рассчитали: было темно. Я просто спереди был, а ребята сзади, ну вот… вот так это получилось, — шепотом говорит он. — Ребят пошибло.
— Что ты почувствовал?
— Ничего, — без эмоций говорит он. — В пылу боя ничего не чувствуешь. В пылу боя работают только инстинкты.
— Какие?
— Ты очень хорошо слышишь — все. Видишь то, чего в мирной жизни не видишь. Видишь через кусты. Ищешь опасность везде. Я отчетливо слышал цоканье пуль о броню, слышал команды старших. Но психика еще не отошла. Ты не представляешь, что это такое… И еще на меня давит груз предательства.
— Чьего?
— Предательство тех людей, которые декларируют совсем другие вещи. Которые должны помогать, вместо того чтобы предавать. Мы же работаем для наведения конституционного порядка. А не успеваем мы сесть на броню, как нас тут же сдают.
— Сдает кто?
— Свои. Я в этом больше чем уверен.
— И как вы выживаете?
— Случайно…
— Ты понимаешь, что нет чести в том, чтобы расстреливать своих сограждан и подставлять своих бойцов?
— А что я могу сделать, если он солдат?
***

Они уходят. И не только они. Уходят и элитные подразделения, отказавшись стрелять непонятно в кого. Сославшись на то, что не могут четко отличить мирное население от наемников. Требуя дать законную основу для нахождения спецподразделений в зоне АТО. «Мы не имеем права выполнять преступные приказы, — заявили они. — Опыт “Беркута” показал, что крайними становятся люди, выполняющие приказы. А руководители куда-то исчезают».
Через несколько дней он отправит мне сообщение: «Они нас шантажируют. Заставляют ехать в очередную горячую точку — а по-честному, в мясорубку. Налицо тактика заградотрядов НКВД2: либо идете вперед, либо расстреляем. При этом просьбы о переоснащении игнорируются. А самое главное, что не принимается во внимание, — это закон о военном положении».
Сейчас в отношении этого военного и многих других проводится служебное расследование.

Ну вот так собсно и происходит война, где пузатые укрские генералы гонят галицийских крестьян
убивать донецких рабочих, под бурные и продолжительные аплодисменты мировой обчественности
включая и нашу пятую колонну и забугорников.
Да, ещё пригнали молодых дураков, верящих что привод к власти того дерьма, которое они привели,
это и есть славная революция приближающая всё хорошее. А пока кровь и гразь в которые их макают любимцы омсиобразных.

Фашики - это в России.

http://inosmi.ru/world/20140514/220290977.html - гыгыгыгыгыгы

моск на рельсах.

Когда одно государство засылает своих диверсантов на чужую территорию, провоцирует там беспорядки, вооружает местных отморозков и отказывает законному правительству в праве подавлять очаги разбоя.

А собрать - не пробовали?

Хотя, конечно..

Мне казалось, на Украине все началось из-за неподписания договора с Европой.

Национализм — это именно то, что нужно Украине | ИноСМИ - Все, что достойно перевода - нет ли в этом антисемитизма?

Пятая колонна и её альтернативная реальность.
Как она строится? На якобы фактах которые невозможно проверить.
Интервью в каких то подвалах, , заявлениях сделанных людьми одной стороны и менее всего
заинтересованных говорить правду. Мнении Запада, которое строится на точно том же самом.
На тех же словах киевских властей гонящих дураков на убой.
И двойные стандарты конечно. Когда идиотам, вроде чукчи, говорят сначала, что стрелять в полицию,
защищающую легитимную власть оч хорошо, а потом, что защищаться от незаконной власти присылающих головорезов бандеровцев, оч нехорошо. И да, чучи повторяют за госдепом старательно, колеблясь вместе с вашингтонским обкомом.
А реальности? Толп людей которые радостно приветствуют спаситтелей бандеровцев?
Неа. Такого для их паралельной реальности ещё не изготовили. Но может изготовят.Для событий в Ливии целый штурм сняли, в иордании....

Когда 90 процентов народа поддерживают свою народную власть и своих защитников, называть эту власть и народных защитников отморозками, могут только нацики вроде нашей пятой колонны.
Так же как и называть законной власть, пришедшую к власти в результате вооруженного бунта к которому сами жители восточной Украины не имели никакого отношения.
Так что бандеровка, пошли своих близких убивать наших людей, и сама туда ж сваливай.
Надоела тут твоя вонь.

Мой сладенький кисеночек, откуда ты, родненький, высосал свою циферку 90? А почему ты не написал 146 процентов? Было бы еще убедительнее и еще шибчее показало бы состояние твоего мозжечка.

Ага. как раз 90 %.

Правда вот шахтеры уже пригрозили восстанием, если эта хрень и дальше будет продолжаться. Но у Филорета в голове все те же 90 %, что и в Крыму)))

Принципы международного права и госдеповские подстилки.
В Международном праве есть принцип права на самоопределение. Ни к какому местному законодательству это право касательства не имеет. И есть принцип суверенитета и незыблимости границ. Никакого алгоритма когда что действует там есно нет. На практике как вашингтонский обком скажет. Скажет чукчам как в 91 и в случае Югославии, что нерушимость границ фуфло, и чукчи дятлят соответственно, потом скажет что нерушимость границ это нечто святое. И опять чукчи дятлят исходя
из святых слов госдепа. А назови такого Чукчу госдеповской подстилкой после этого, обижается Чукча.

Из чата сепаратистов:

ИМХО, назревает титанический слив сепарастов. Европа дает денежку. Яценюк уперся: скидки на газ, отвод войск, потом заплатим. Москва, похоже, потихоньку убирает щупальца и ложноножки. Ахметка, как принято у реальных пацанов, переводит конфликт в другую плоскость с другими формулировками. Что-то вроде "смотри, Киев: моя дружина навела порядочек! Теперь давай мне дотации."

Какашкин, неси трогательные сцены встречи бандеровских отморозков и местных граждан несущих цветы и хлеб соль своим освободителям, или требуй чтобы твоё начальство срочно такие сцены состряпала.
А пока таких сцен не принесёшь, ходить тебе какашкин в пособниках бандеровских убийц и террористов,
терроризирующих народ Донецка.

Ты, зайка, в силу врожденной умственной слабости не понял моего вопроса и поэтому не ответил. Я с удовольствием повторяю свой вопрос: мой сладенький кисеночек, откуда ты, родненький, высосал свою циферку 90? Разрешаю тебе воспользоваться помощью зала. Возможно, хоть какая-нибудь из портянок наберется смелости честно ответить.

Гусары, молчать и не подсказывать моему лучшему другу Филе!

Джон Пилджер | The Guardian
На Украине США тянут нас к войне с Россией


Если верить американскому историку Уильяму Блуму, с 1945 года США попытались свергнуть более 50 правительств, грубо вмешивались в избирательный процесс в 30 странах, бомбили мирное население 30 стран, применяли химическое и биологическое оружие, пытались ликвидировать лидеров зарубежных стран, напоминает военный корреспондент и документалист Джон Пилджер в статье, которую публикуетThe Guardian. Во многих случаях их пособником была Британия.
"С годами имя "нашего врага" сменилось с коммунизма на исламизм, но в целом это любое общество, независимое от власти Запада и занимающее стратегически выгодную или богатую ресурсами территорию или просто представляющее альтернативу господству США", - утверждает автор.
"Роль Вашингтона на Украине отличается только последствиями для всех нас. Впервые со времен правления Рейгана США грозят втянуть мир в войну. При том что Восточная Европа и Балканы стали военными форпостами НАТО, выпущенные на волю Америкой и Евросоюзом фашистские силы раздирают на части последнее "буферное государство" на границе с Россией - Украину, - говорится в статье. - Мы, жители Запада, теперь поддерживаем неонацистов в стране, где украинские нацисты поддерживали Гитлера".
"После успешно разработанного февральского восстания против демократически избранного правительства в Киеве, запланированный Вашингтоном захват исторически и законно принадлежащей России базы ВМФ в теплых водах в Крыму провалился. Русские защитили себя, как они делали, сталкиваясь с любыми угрозами и вторжениями с Запада на протяжении столетия", - отмечает публицист.
"Подобно руинам, оставшимся от Ирака и Афганистана, Украина была переделана в парк развлечений ЦРУ, которым руководит лично его директор Джон Бреннан: десятки "спецподразделений" ЦРУ и ФБР выстраивают "систему безопасности", координирующую жестокие атаки на несогласных с февральским переворотом, - продолжает автор. - Посмотрите видеоролики, почитайте свидетельства очевидцев бойни, случившейся в мае в Одессе". Свезенные на автобусах фашистские громилы спалили здание профсоюзов, убив 41 запертого внутри человека. Посмотрите, как держится в стороне полиция".
"Русскоязычные украинцы сражаются за выживание. Когда Путин объявил об отводе российских войск от границы, министр обороны киевской хунты Андрей Парубий - один из основателей фашистской партии "Свобода" - хвастливо заявил, что наступление на "повстанцев" продолжится, - возмущается обозреватель. - В оруэлловском стиле западная пропаганда превратила это в попытки Москвы "организовать конфликт и провокации", по выражению Уильяма Хейга. Не уступает в цинизме и гротескная похвала Обамы хунте за ее "выдающуюся сдержанность" после бойни в Одессе".
Существует расхожая фраза о том, что после терактов 11 сентября мир изменился. Что же изменилось? "По мнению великого разоблачителя Даниэла Элсберга, в Вашингтоне произошел негласный переворот и теперь царит необузданный милитаризм. В настоящее время Пентагон ведет "спецоперации" - тайные войны - в 124 странах. Внутри страны наблюдаются явления, исторически сопровождающие любое вечно воюющее государство - растущая бедность и потеря свобод. Добавьте к этому риск ядерной войны и спросите себя: почему мы с этим миримся?" - недоумевает Пилджер.
Источник: The Guardian

горе семье когда детки рождаются дебилами, так и не научившись говорить даже к совершенолетию.