Общество освобождается от навязанных ему антисталинских мифов.

Общество освобождается от навязанных ему антисталинских мифов

14:20 25.06.2013 , Сергей Черняховский

Об этом говорят опросы об отношении к Великой Отечественной войне
Судя по данным опроса, представленным Левада-центром в годовщину начала Великой Отечественной войны, отношение российского общества к ряду связанных с ней оценок в последние годы, начиная с 60-летнего юбилея в 2005 году, не кардинально, но достаточно существенно меняется.
Одно из самых заметных изменений, на которое обращает внимание сам Центр, – увеличение числа готовых пойти на фронт, будь сегодня 1941 год. Еще год назад, в 2012 году, отвечая на вопрос «Что бы вы сделали, если бы сейчас, как в 1941 году, началась война?», о своей готовности пойти на фронт говорили 44%: 21% пошли бы добровольцами, еще 23% – по призыву. Сегодня добровольцами готовы были бы пойти практически столько же – 20%, но по призыву пошли бы уже 29% россиян.
Увеличение происходит в основном за счет категории ранее отвечавших, что не подлежали бы призыву: таких было 26%, стало 19%. Само по себе это могло бы свидетельствовать о том, что в стране стало меньше людей непризывных категорий, то есть стариков и больных. Но, учитывая, что изменений в этом отношении не происходило, поскольку смертность в стране уменьшилась, а вопрос здоровья человека призывного возраста в связи с воинской повинностью в сегодняшней России имеет отношение не столько к здоровью, сколько к возможности и желанию раздобыть нужные для белого билета справки, речь, похоже, идет именно о том, что людей просто перестало пугать слово «призыв». Во всяком случае, по другому недавнему опросу 56% респондентов ответили, что предпочли бы, чтобы по достижении призывного возраста их ребенок пошел служить в армию.
Разумеется, служба в армии в мирное время и во время масштабной войны – это разные вещи. Только любая военная служба предполагает вероятность участия во внезапно начавшейся войне, равно как и возможность не вернуться с нее.
Еще обращает на себя внимание, что каждый десятый опрошенный в прошлом году и чуть меньше (9%) в этом ответили, что в случае начала войны искали бы возможность уехать в одну из безопасных стран. Что неудивительно в применении к определенным социальным группам, если учесть, что, все по тем же данным Левада-центра, 24% представителей так называемого среднего класса вообще желали бы откупить своих детей от службы в армии даже в мирное время.
При этом заметно изменилось отношение к вопросу о том, кому принадлежит победа в Великой Отечественной войне. Год назад респонденты в большей степени поддавались на определенное провокационное противопоставление претендентов на главную заслугу в Победе: 62% говорили тогда, что главная заслуга принадлежит советскому народу, 8% – что Сталину, 4% – что Компартии, и только 23% отдавали себе отчет, что эта победа была общей Победой и состоялась благодаря общему вкладу и Верховного главнокомандующего, и Коммунистической партии, и всего народа. На сегодня число тех, кто отделяет народ от партии и Сталина, сократилось на 10%, их стало 52%, и ровно настолько же – до 33% – выросло число тех, кто не разделяет эти три начала.
В чем-то схожая картина просматривается и в ответах на вопрос о субъекте основной ответственности за многомиллионные потери. Если год назад 30% возлагали вину за них на Сталина и 20% – на Компартию, то сегодня по обоим показателям число придерживающихся этой точки зрения упало в полтора раза: Сталина в потерях теперь винят 21% россиян, что на 9% меньше прошлогоднего значения, а партию – 13% (на 7% меньше). При этом год назад вину исключительно на врага возлагали 28%, то есть почти в два раза меньше, чем на руководство СССР вместе взятое; сегодня таких стало больше – 37%, то есть уже большинство возлагают главную вину за гибель людей на тех, кто и был причиной их смерти, – на врага. Отношение, таким образом, выравнивается. Дело не в том, считать его правильным или неправильным, а в том, что оно становится более здравым и естественным.
Хотя, строго говоря, винить в погибших на войне не врага, а руководство страны, выигравшей войну, – это само по себе что-то абсурдное и может родиться либо в неком воспаленном сознании, либо быть сознательно внедрено в сознание общества для его разложения. Неестественно винить в больших потерях выигравшего войну полководца, кто бы им ни был, хотя бы потому, что никто не знает и никогда не узнает, могли ли они быть меньшими. Оценивается, так или иначе, результат – победа или поражение. И победа, доставшаяся легко, не воспринимается как Великая Победа.
Изменилось и мнение россиян о причинах поражений в начале войны. «Левада» поставил этот вопрос первым и сформулировал его достаточно спорно, отчасти в духе формирующей социологии: «Как вы думаете, почему в первые месяцы Великой Отечественной войны Красная армия терпела сокрушительные поражения?». То есть сам вопрос уже диктовал опрашиваемому некую оценку («сокрушительное поражение»), в которой не позволялось усомниться. А если предполагался факт «сокрушительного поражения», то, естественно, кого-то нужно было назвать даже не причиной (причины могли бы крыться в противнике или неудачном стечении обстоятельств), а именно виновником этого самого «поражения».
Однако сокрушительным поражением называется такое поражение, при котором тот или иной субъект (армия в данном случае) оказывается полностью разгромленным, неспособным оправиться от удара и оказывать дальнейшее сопротивление противнику, и не имеющим больше никаких шансов на победу. В 1941 году ничего подобного не имело места: РККА сдерживала натиск врага, наносила ему тяжелые потери, выматывала в оборонительных сражениях и в конце концов заставила отступать, разгромив под Москвой. Кампанию, в ходе которой та или иная сторона отступает, затем срывает планы врага и заканчивает ее переходом в успешное контрнаступление, можно называть как угодно, но только не «сокрушительным поражением».
Более того, вообще очень спорен вопрос о том, можно ли считать начальные битвы 1941 года каким бы то ни было поражением советской стороны. 22 июня – это день Подвига, а не день поражения. День, когда страна приняла удар, сдержала – и начала свой путь к Берлину. 9 Мая не существует без 22 июня. И умение держать удар не менее важно, чем умение побеждать. Одно начинается с другого, и одного без другого не бывает.
Но, как бы то ни было, вопрос был задан и задавался не один год. За время, прошедшее с 2005 года, выросло число тех, кто полагает, что Советский Союз не готовился к войне, чтобы не спровоцировать Германию на нападение, – с 31 до 33%. Упало, как ни странно, даже число тех, кто полагает, «что СССР не успел перевести экономику на военные рельсы, не подготовился к войне» (с 37 до 25%), равно как и тех, кто считает, что «Красная армия была значительно хуже обучена и вооружена, чем немецкие войска» (с 32 до 25%). И на четверть сократилось число все еще верящих в миф о том, что «руководство Красной армии было обескровлено сталинскими чистками конца 30-х годов» – с 40 до 30%.
Все эти цифры можно, наверное, оценивать по-разному: кого-то они будут радовать, кого-то – огорчать. Но они таковы, каковы они есть.
В обществе что-то меняется, и это просто нужно видеть и признавать.

Читать полностью: http://www.km.ru/v-rossii/2013/06/2...ny/714442-obshchestvo-osvobozhdaetsya-ot-navy

Победы после Победы. Часть третья. Марш-бросок в осажденную крепость
28 ИЮНЯ 2013 г. ВЛАДИМИР НАДЕИН

Вот и еще одно 22 июня тихо растворилось во тьме прошлого. Не получается у нас, беспамятных, с днем памяти. Да и дата такая, что не разберешь — то ли праздник гулять, то ли покаянные лбы о паперть бить. Даже высокое начальство в недоумении, что бы ему 22 июня прилично делать. Соберутся своим кружком, тихо потопчутся у газового огонька — и по домам, по цветущим резиденциям. Телевидение, конечно, весь день постреливает чем-нибудь архивным, но это мало кого трогает. Казна денег не даёт, пилить нечего. Ни тебе парадов, ни молебнов. Лето, нега, раздолье, все ушли на шашлыки.

Никому-то оно, как видите, не нужно, это грустное и бесхозное 22 июня. А ведь событие для родины выдающееся. И не только безмерной печалью. Ни один иной рассвет за все десятилетия большевистского режима не высветил тупость и невежество высшего руководства страны с такой выпуклой наглядностью, как день начала войны. Три поколения загубили ради огромной, до зубов вооруженной армии, а она бежит не зная удержу. Танков больше, чем у всего прочего мира, самолетами хоть небо устилай, а немец что хочет, то и вытворяет. И объяснение с самого верха спустили какое-то детсадовское. Будто Гитлер потому так успешен, что он «вероломный».

Какой еще урок должна история преподнести народу, чтобы он научился разбираться в своих правителях? Впрочем, он, наш народ, особо и не разучивался. Просто очень уж много этого народа постреляли и уморили. А с началом войны, под немецкий шумок, стрелять по своим принялись еще азартнее. В тюремных подвалах, против связанных и беспомощных, добирали то, что никак не получалось на поле боя.

За годы Второй мировой войны американцы потеряли, по их подсчетам, 305 588 офицеров и солдат. За те же годы у нас расстреляно от 200 до 350 тысяч «трусов и дезертиров». Такой разброс объясняется особенностями расстрельной статистики. Но цифры сравнимые.

Даже тогда, когда в свинцовой отечественной деспотии появлялся просвет свободы, мы не пытались извлечь практический смысл из 22 июня 1941 года. И до сих пор смущение наших умов вызывает та очевидность, во многих странах давно незыблемая, что опасность для народа, для его блага и свобод, в равной мере проистекает как от иноземных захватчиков, так и от собственного правительства, если не держать его в крепкой ежеминутной узде и не пороть нещадно регулярными, безупречно честными выборами.

Но 9 мая, барабанное и напыщенное, прикрыло своей орденоносной грудью бесценный, пусть и горький опыт 22 июня.

Тут справедливо заметить, то так оно повелось исстари: у победы много родителей, поражение — кругом сирота. Свет всегда был полон ловкачами, которые суетились примазаться к славе Суворова или Бонапарта. Мы и это проходили, когда расчетливые льстецы осыпали новыми и новыми звездами дряхлого полубезумного Брежнева. Кремлевский старец пускал благодарную слезу, но фарса в тех церемониях было больше, нежели торжества.
Возможно, история совершит полный круг, и нам еще предстоит стать свидетелями наградных вакханалий в Кремле. Восстановление нелепых «героев труда» даёт тому глухой намёк. Но в том, что касается Путина — очень не похоже. И он сам, и его отборная когорта явно равнодушны к цацкам с Монетного двора. Вполне вероятно, что глаза национального лидера алчно вспыхнули при виде американского «футбольного» кольца стоимостью в 25 тысяч долларов. Это — ценность, её стоит положить в карман.

Но орден Ленина или какой-нибудь Октябрьской революции? Или крестики, которые он сам же подвешивает под невнятную свою скороговорку? Нет, Путин ничем не напоминает человека, у которого захватывает дух от мишурного блеска медалек. Он ценит силу и деньги. Но он не желает стоять в шеренге «коллективного руководства», да еще в стоптанных валенках генералиссимуса-бессребренника. И власть, и богатство он хочет большими шкварчащими кусками, без гарнира и подливки, а натюрель.

Но обратите внимание: все безалаберное наследство смешного и жалкого местоблюстителя Медведева рассыпалось в прах, и лишь две его инициативы уцелели и цветут. Это, во-первых, продление президентского срока с 4 до 6 лет. И, во-вторых, возобновление военных парадов в День Победы.

Надо ли уточнять, что оба новшества внедрены с подачи Путина? Первое закрепило и подвело якобы конституционную черту под ползучим государственным переворотом. Оно сделало Путина по сути бессрочным и безраздельным господином страны. Тут причина и следствие лежат рядом, не требуя игры воображения.
Но второе? Не было этих парадов полтора десятка лет, и никто по ним не тосковал. Да и что толку в том, чтобы таскать через всю Москву огромные зеленые дылды невнятного назначения? Зачем этот «гусиный шаг» толстых полковников, обливающихся нервным потом? И кого пугать танками, которые, неизвестно вообще, в какой войне пригодятся?

Но эти вопросы исчезают сами собою, если вспомнить, что воинские парады у нас — явление не оборонное, но идеологическое. Парады 9 мая призваны показать, что российское (постсоветское) руководство возобновило и вновь заявляет свои претензии на итоги Второй мировой войны.
В самом деле, после 1991 года нам, главным победителям, от войны не осталось ничего. Ну, разве что Калининградская область, да и та дотационная. Западные страны оказались обладателями всех пирогов и пышек. При Сталине Европа дрожала на прицеле у советских пушек. При Брежневе случился важный размен: Запад согласился на «нерушимость послевоенных границ», а мы, скрепя сердце и только под клятвы о «нерушимости», пошли на международное признание «прав человека». Нужны нам были эти «права», как набатный колокол публичному дому.

И вот теперь граница откатилась к Смоленску, Прибалтика прижилась в НАТО, а Грузия с Украиной топчутся у них в предбаннике. Такая в конечном итоге вышла нерушимость. Социалистического лагеря нет, Советского Союза нет, зато все обязательства по «правам человека» как висели, так и висят тяжкими веригами на трепетных кремлевских выях. И сколько не верти умной головой, уже никак не избавиться от этих надсадных ограничений. Не скинуть их даже по голосованию Госдумы. Уж до чего бойкой получилась нынешняя Дума, но и она бессильна, поскольку международные обязательства имеют закрепленное преимущество перед своим законодательством. Капкан, тупик, западня — нужное подчеркнуть.

Но и тупики не страшны тому, кто умеет шустро бегать задом наперёд. Выход там, где был вход. Что есть главная стратегическая задача нынешней российской власти? Догнать и перегнать Португалию? Продать Китаю весь наш газ на сто лет вперёд? Выйти на первое место в мире по привлекательности вывоза леса-кругляка? Нет, нет и нет.
Генеральная цель президента России Владимира Путина на сейчас, на потом и на веки веков состоит в том, чтобы Владимир Путин раз, ещё раз и еще много-много раз оставался президентом России. Иной должности для него нет, иного места на земном шаре не предвидится. Эту цель с Путиным от всей души разделяют пару тысяч депутатов, с полтысячи министров с губернаторами, сто долларовых миллиардеров и лично Владимир Чуров. Все прочее население относится к разряду тех, кого в разных обстоятельствах и по разному поводу придется бить по голове, запихивать в автозак и тащить в самый справедливый суд, где с ними уже знают, что делать.

Вся серия законов, принятых после возвращения Путина в Кремль, законов, которые многим специалистам кажутся набором случайных нелепостей, на самом деле сцеплены между собою, как венок сонетов. Их общая черта — не избыточная злобность и даже не яростная агрессия против любого инакомыслия. Отличительной чертой последних зажимов является то, что они нависли угрозой над каждым днем и каждым движением непокорных граждан. Пусть сегодня список разогнанных некоммерческих организаций исчисляется единицами. Но в будущем, близком или отдаленном, по мере приближения выборов или других событий, которые Путин сочтет для себя угрозой, любую НКО, любую нежелательную организацию можно будет закрыть ОМОНом по самому нелепому заявлению доброхота или провокатора — и на полных законных основаниях.

Помните, когда Медведев внёс предложение о продлении президентского срока до 6 лет? В самом начале своей каденции. До выборов оставалось без малого четыре года. Вполне достаточный срок, чтобы люди пошумели да привыкли.

Ныне не четыре — шесть лет впереди. Есть время пошуметь на улицах, посидеть в колониях и угомониться. Ну а когда подкатят выборы, тогда замок на дверях любого заведения, раздражающего власти, уже не будет сенсацией. Зачистка России станет свершившимся фактом.

Но и это лишь внутриполитическая часть большой программы. И внешняя часть, не менее важная. Команде Путина предстоит выполнить её задолго до решающего 1918 года, не полагаясь на авось и ничего не оставляя на потом. Чтобы злопыхатели не мешали Чурову в его деликатных делах, надо заранее информационно отрезать и идеологически обезвредить Запад. К концу нынешнего президентского цикла надлежит отучить эту публику от желания совать свои носы в наши внутренние дела.

Пока ещё Путин говорит с зарубежными журналистами, как с малыми детьми: снисходительно и увещевательно. Во время недавнего визита в Финляндию, отвечая на взволнованный вопрос финских журналистов, он объяснял, что никакого покушения на гражданские права в России нет по той простой причине, что идет «обычное законодательное регулирование общества». Чем «регулирование» мешает властному произволу, Путин не объяснил. Но зато заметил, почти в советской формулировке: «Мы не собираемся вмешиваться в ваши дела. Просим не вмешиваться и в наше регулирование».

То есть как это — не вмешиваться? А Хельсинкские соглашения, подписанные еще Брежневым? А вступление в Совет Европы (1966 г.) и признание верховной юрисдикции Европейского суда? Россия подписала ещё ряд договоров, которыми обязалась выполнять правила, ограждающие права человека от нарушений властью. В октябре прошлого года Парламентская ассамблея Совета Европы (ПАСЕ) приняла жесткую резолюцию о положении в России. В ней депутаты осудили едва ли не все те законодательные новшества, которыми так обильно правление «нового Путина»: политическую монополию «Единой России», ущемление прав ЛГБТ-сообщества, убийство в тюрьме Сергея Магнитского, пытки и похищения на Северном Кавказе, изгнание Геннадия Гудкова из парламента без решения суда. Всё это стало причиной установления специального наблюдения (мониторинга) за делами России со стороны Совета Европы.

Если говорить кратко, но по-простому, то плевать в Кремле хотели на совещательное возмущение европейцев. Не важно, что Путин говорит, важно, что он делает. После введения мониторинга наступление на гражданское общество в России только усилилось — как бы назло западным критикам?

А может, без «как бы»? Может, в том и состоит одна из главных задач «взбесившегося принтера», чтобы пробудить зверя в западных либералах? Пусть гневаются, пусть гонят нас из своих рядов. Делу Путина, который навсегда с нами, только на пользу пошло бы исключение России из Совета Европы или бессильный гнев Европейского суда. В осажденной крепости не до церемоний. Большой начальник на то и носит погоны, чтобы самому, без вмешательства извне, определять и регулировать, кто у нас «добрый человек».

вопрос к графоману: сколъко НКО ЗАКРЫЛИ в РФ?

интересно, почему говоруны за американские денъги так стесняются внести себя в реестр иностанных агентов? денюжку получатъ ведъ не стесняются... загадка

Вы как Чукча: тот признаёт в качестве репрессий только поголовные расстрелы.

Принят закон, который позволяет закрыть неудобное НКО. Уже закрыли "Голос". Может даже власть всё и придумала, чтобы только "Голос" закрыть.

На самом деле власти не нравится всего несколько НКО. Их и закроют по этому закону. И это будет всего 0.001% от числа всех российских НКО.

" Ассоциация "Голос" не сможет осуществлять деятельность полгода, решило министерство юстиции РФ. Управление Минюста по Москве приняло решение о приостановлении деятельности ассоциации из-за того, что она "не подала заявление о включении ее в реестр некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента". Для руководства ассоциации это решение было ожидаемым. "
перевидя на русский с нко-шного - мы хотим ИГНОРИРОВАТь законы рф и пытаемся сыграть из себя жертву. т.е. ПРЕСТУПНИКИ пытаются выглядеть порядочными людьми?
РЕГЕСТРИРУЙСЯ в реестре иностранных агенов и осуществляй свою деятельность!

Этого достаточно, чтобы вывести из строя главного наблюдателя на выборах в сентябре и без помех фальсифицировать эти выборы в пользу представителей ОПГ, стыдливо именуемой "вертикалью власти".

Глупости.
Во-первых, коли Вы и Ваши сторонники горлопанят, что в России уже настала диктатура, окаянныя дни, средневековье, фашысм, то как может какая-то одна контора помешать власти провести своих на выборах.

Во-вторых, совершенно ясно, что оппозицыонеры, по многочисленным опросам, не дотягивают даже блзко к уровню поддержки ли, безрасличия ли народонаселения к выдвиженцам, которые поддерживают/которых поддерживает нынешняя власть.
Что до финансирования полит. организаций из-за рубежа, то ограничения на это существуют во многих странах, не только в США и России. По вполне понятным причинам.

Во-первых я твой горшок не брала, во-вторых он был уже разбит.
Главная задача шулера - убедить лохов, что он играет честно. Иначе с ним никто не сядет играть.

С "Голосом" наши шулера из прокуратуры прокололись, ибо никакого финансирования из-за рубежа он никогда не получал.
Но их спас наш самый справедливый в мире басманный суд, поверив им на слово.
Потому что наши органы, как известно еще со сталинских времен, никогда не ошибаются.

???

Понятно, возразить нечем. А пи@дежом, топаньем ног, битьем посуды, тов. Новичёкъ, Вы свою семью убеждайте.

Тому, кто врет без стеснения, действительно очень трудно возражать.
Ты ему можешь хоть тысячу аргументов привести, он все их отметет и будет стоять на своей лжи, как скала.

Аргументов не видел, только ху@ню и безмозглость.

Я тоже никогда не видел у Вас никаких аргументов.
Одно тупое мамонтовско-пушковское вранье.

Ежели умеете понимать написанное, то см. мое сообщение за нумером 8 на этой ветке.

для новайсав - преступник должен сидеть в тюрьме. на мой вкус нко, скрывшие загранфинансирование и признанные судом виновными должны быть закрыты а их денежка конфискуется в бюджет.

Таких "скрывших загранфинансирование" в России НЕТ.

Скрывающих финансирование - заграничное или местное - можно было сажать и без "закона об иностранных агентах".

А "закон" принят, чтобы закрывать НКО с легальным финансированием.

Хватит пургу гнать!!! Регестрируйся в реестре и действуй

1. если оппозицинеры не дотягивают и никакая нко не может помешать то к чему весь этот сыр бор.
2. как можно оценить куда дотягивает контора которая не имеет возможности донести свои взгляды и программы до граждан.
3. насколько знаю в сша запрещены иностранные взносы в предвыборные фонды
4. должны ли по законам сша издания репортеров без границ эмнисти интернайшенел международная хельсинская группа и других подобных организаций ставить на своих изданиях штамп что они иностранные агенты

Очень интересно наблюдать, как два вшивых эмигранта-колбасника убеждают двух россиян в том, что у них дела обстоят акуенно.