ОСКОРБЛЕННЫЕ ВЕРТИНСКИМ // Сергей Митрохин

Сегодня российские города опять покроются красными флагами, портретами Ленина и Сталина. Причем при значительной поддержке населения.

Что будут праздновать?

После февральской революции российский народ устремился к Учредительному собранию. Все политические силы поддерживали его созыв – от самых правых до самых левых. Временное правительство для того только было создано, чтобы передать страну в руки народного представительства, которое должно было определить дальнейшую судьбу России.

В ночь с 25 на 26 октября большевики упразднили единственный легитимный и многопартийный орган, который мог реализовать эту задачу.

Нелегитимная узкопартийная власть, созданная в результате переворота, сделать этого не могла по определению. Так что разгон УС в январе 1918 года стал неизбежным еще до момента объявления выборов Совнаркомом 27 октября.

Вот что будут сегодня опять праздновать: событие, не позволившее народу России осуществить свое самоопределение. Воистину, антинародный праздник.

Партия ЯБЛОКО в этот день тоже выходит на улицу. Только не праздновать, а отмечать.

Мы отмечаем память людей, которые во время антинародного переворота защищали народ – память офицеров и юнкеров, попытавшихся остановить узурпаторов с оружием в руках.



Решение Мосгордумы подавить большевистский мятеж выполнялось в основном силами юнкеров, около 300 человек из них погибли.

В сознании нашей интеллигенции это событие ассоциируется прежде всего с песней Вертинского:

Я не знаю, зачем, и кому это нужно,
Кто послал их на смерть не дрожавшей рукой?
Только так беспощадно, так зло и ненужно
Опустили их в вечный покой.

Я считаю такую оценку событий в высшей степени несправедливой. Когда демократически избранная власть посылает своих солдат подавлять мятеж узурпаторов, рука у нее дрожать не должна.

Да если бы и дрогнула, юнкера и часть офицеров, по-моему, встали бы под ружье и без ее приказа.

Так что песня Вертинского – скорее оскорбление «этих мальчиков», чем дань их памяти.

Вертинский отражает настроения обывателя, которые, вместо того, чтобы дать отпор захватчикам своего города, готовы безропотно подчиниться их грубой силе. Сопротивляться – «зло и ненужно». А что нужно? Думать о своей шкуре?

Именно эти обывательские настроения, а не легитимная московская власть, пославшая в бой юнкеров, стали главной причиной поражения антибольшевистских сил.

Обыватель не просто безропотно принял насильников и подставил свою шею под топор палача, но еще и осудил тех, кто не принял и не подставил. Не в этом ли была главная причина успеха большевистского переворота?

К сожалению, жалостливо-презрительное отношение к памяти защитников младенческой демократии прочитывается по сей день. Дескать, какие они герои?

Да самые настоящие!

Просто у нас по 90-летней привычке умеют чтить «героев» революционного криминала и самозванства. Это – неизжитая часть коммунистического наследия в массовом сознании. И на городских улицах – в виде палачей в их названиях и памятниках.

Защитников закона и права народа на собственное волеизъявление называть героями наш гордый язык как-то не поворачивается.

И никакие «демократические завоевания» 90-х не сподвигли на это наше государство. Вместо увековечивания памяти юнкеров и Белого движения не додумались ни до чего лучшего как назвать дату переворота Днем согласия и примирения. Защитников закона с политическими бандитами?



С 2010 года требуем установить такую табличку у здания бывшего Александровского военного училища, где в конце октября 1917 года разместился Штаб вооруженного сопротивления большевистскому перевороту в Москве (ныне – экспедиция Генштаба).

Благодаря «Мемориалу» мы каждый год поминаем жертв сталинских репрессий. И это наш святой долг. Но справедливо ли: тех, кто принял смерть от диктатуры безропотно – чтить, а тех, кто сопротивлялся ее возникновению с оружием в руках – начисто забыть?

Пока такие перекосы в нашей национальной исторической памяти, не избежать нам новых диктатур.

Это верно.

А вот тут не уверена.

Глупости. Ему не приходит в голову, что для обывателя не было особой разности между белыми и красными? Экспроприациями и террором занимались и те, и другие. Поэтому позиция "чума на оба ваших дома" была вполне оправдана.

Кто-то - возможно. Но не все, далеко не все - палач не может быть героем.

Ну это только для глупого обывателя не было разницы между офицерами, исполняющими приказы легитимной власти, и бандами, пытающимися эту власть захватить незаконным путем.

Оммси, ну какие палачи были эти мальчишки? Не надо плевать на их могилы (впрочем, у них и могил-то нет), они такого отношения к себе совершенно не заслужили. Сражались за правое дело, погибли честно и достойно, а их сначала Вертинский оскорбил, мол, никому их смерть не нужна, а теперь благодарные потомки в Вашем лице в палачи записали.

Ну так что с него, глупого обывателя, взять - даже не видел разницы, отнимают у него лошадей и прочий скот офицеры легитимной власти для борьбы с бандитами или бандиты для борьбы с легитимной властью.

Не знаю, сколько лет было колчаковским карателям, но такое отношение они очень даже заслужили. Никакие великие идеи не могут оправдать убийств мирного населения.

Ну, если речь там шла не вообще о гражданской войне, т.е собственно войне между красными и белыми, которая тогда даже еще и не началась, а именно об этом кратеньком эпизоде самого октябрьского переворота и именно в Москве, то это совсем-совсем другой случай. Это совсем не то, что, перефразируя, Колчак приходит - грабит, и Тухачевский приходит - грабит, или травит тамбовских крестьян газами. Это, если верить Мельникову, защита свободно избранной... прости-господи, Мосгордумы (не с Платоновым разумеется и прочими едроссами, а как бы с условными Навальным, Каспаровым, Удальцовым и тем же Митрохиным в составе, - т.е. полная многопартийщина, но тогдашняя, а не нынешняя разумеется) от некой экстремистской банды, которая явно хочет установить диктатуру.
Другое дело, что большевики такой вот реверанс, вернее камень в огород их врагов, - как раз тех, кто этих мальчишек "послал недрожащей рукой" все равно не оценили:

http://ru.wikipedia.org/wiki/То,_что_я_должен_сказать

А теперь Вам: выходит тогда, что юнкеров тех "оскорбили" не только Вертинский и "красные", но и "белые"?

Т.е., этот белый генерал и в свою очередь, уже его "мальчишки", выходит, тоже ПРИСОЕДИНЯЮТСЯ к такой оценке этих юнкеров, что-де их послали умирать зря, "недрожащей рукой"? Т.е., если верить всем фактам и придерживаться приведенной версии событий, то выходит, все открестились и кинули именно этих "пославших недрожащих рукой", т.е. единственную демократически избранную власть, которая оказалась не нужна никому?

В-общем, грязное дело, все эти революции...

Господи, да не у кого эти мальчишки лошадей не отнимали.

Мы не про "колчаковских карателей".

Тут важно в какое время был этот разговор. Если после поражения Белого движения - то возможно у Слащева и был повод спросить: а это вообще кому-нибудь было нужно?

Про Слащева, кстати, вспомнился один замечательная историческая байка. Он стал известным, героически обороняя от красных Перекоп, а после окончания войны вернулся в СССР и преподавал на курсах "Выстрел", где проходил курсы повышения квалификации командный состав Красной Армии - его недавние враги.

И вот на одной из лекций, на которой присутствовал Буденный, франтоватый "золотопогонник" Слащев деловито и обстоятельно, на недавних примерах похода в Польшу, объяснял красным командирам, как плохо они умеют воевать.

Буденный взбесился, выхватил револьвер и разрядил весь барабан в сторону Слащева. И не попал ни разу.

Невозмутимый Слащев подошел к нему в упор и глядя в глаза негромко сказал:
- Вот как вы стреляете - так вы и воюете.

Говорили про белых.

Да, интересная история. И что потом с ним сталось со Слащевым? Он был репрессирован?

Нет, не дожил. Вскоре его застрелил какой-то еврей, брата которого он повесил в Крыму во время войны.
Слащев был что называется "жесткой рукой". Красные газеты называли его Слащев-вешатель, а Врангель за оборону Перекопа назвал его Слащев-Крымский. Но уже тогда он был не совсем адекватен: сильно пил, нюхал кокаин и вешал, вешал, вешал. Мне кажется, после отречения Николая в Слащеве - убежденном монархисте - что-то раз и навсегда надломилось. Все дальнейшее он воспринимал как агонию - и свою, и России...

Вот про него неплохая статья с интересного сайта мАхно.ру. Тут и про встречи с Вертинским много рассказано:

Как белогвардейский генерал красноармейцев воевать учил
Виктор Ковальчук
Михаил Булгаков в свое время писал "Бег" для другой страны -- думающей и страждущей, ненавидящей и любящей, больной, но не
сломленной. И генерал Хлудов, один из центральных героев, убийца и палач, вешавший в Крыму на телеграфных столбах рабочих, имел совершенно реальный прообраз.

НЕ БОЛЬШЕВИКИ РАЗВАЛИЛИ РУССКУЮ АРМИЮ

Герой Булгакова -- Роман Хлудов -- в жизни был Яковом Александровичем Слащевым. Диктатором Крыма и Новороссийска,
соперником самого Врангеля и просто... несчастным человеком.

Яков появился на свет 10 января 1886 года в петербургской семье потомственных военных. Родителями и судьбой было предопределено, что он станет кадровым офицером. Еще его дед, будучи на службе в российской армии, принимал участие в русско-турецкой кампании, а чуть позже в пылающей Варшаве подавлял восстание чванливых шляхтичей.

Путь маленького Якова мало чем отличался от жизненных дорог дворянских детей: гимназия, скаутские клубы, юнкерская школа, военное училище. Заканчивая последнее, 20-летний Слащев не успевает на японский фронт и, то ли от досады, то ли по совету старших, поступает в академию Генштаба, где молодого офицера приняли не слишком хорошо -- он был вспыльчив, самолюбив, умен и иногда несдержан. В отличие от "вшивой интеллигенции", будущий хозяин Крыма за оскорбление мог и по физиономии врезать. Кроме того, Яков "баловался" разработками необычных ночных операций -- эдакой смесью из партизанских отрядов и летучих диверсионных групп.

Первую мировую он встретил спокойно -- за столиком кафешантана. Пожав плечами, сказал: "Ну что ж, господа, драться так драться. Я уже начал подзабывать, как это делается". Командир роты лейб-гвардии Финляндского полка в конце 1916-го уже был подполковником, а в Февральскую революцию -- полковником с полным набором всех воинских наград. Плюс четыре ранения и контузия.

Он был далек от политики, интересовался лишь театром, литературой и, конечно же, военной службой. По воспоминаниям
сослуживцев, Яков Александрович ненавидел большое скопление людей. И даже не подозревал о существовании политических партий по причине стойкой внутренней монархической убежденности. Был предан императору и России. Переживал, глядя, как армия великой империи распадается. Слащев писал: "Старая армия умирала, поэтому не правы те, кто говорит, что фронт разложили большевики. Нет, несчастные войска разложили не большевики или немцы, а внутренний враг -- взяточничество, пьянство, воровство и, самое главное, -- утеря ощущения гордости за звание русского офицера".

ПОД ПУЛЯМИ -- ПЬЯНЫЙ ГЕНЕРАЛ

1917-й разбил, как стеклянные елочные игрушки, иллюзии "золотопогонной колонны". Не стал исключением и Слащев. Крах русской
армии стал крахом его жизни. Через несколько месяцев он уволился -- по состоянию здоровья. Но уже через три месяца, в январе 1918 года, Слащев, по только ему известным причинам, очутился в строю.

Воскресным холодным утром в штаб Добровольческой армии в Новочеркасске зашел широкоплечий офицер, с очень бледным лицом, на котором нервно дергались все мускулы. Это был полковник Слащев. Он щелкнул каблуками и, положив на стол документы, заявил комиссии, занимавшейся набором офицеров: "Готов приступить к командованию подразделением". Через несколько дней в одном из новочеркасских кафе Якова окликнул штабс-капитан Сухарев, бывший его сослуживец. Они обнялись, и после непродолжительного разговора Сухарев воскликнул: "Яков Александрович, голубчик! А помните ваши увлечения партизанщиной?! Вполне возможно, что ваше хобби может стать реальностью. В борьбе с большевистской сволочью все пригодится".

Сухарев не ошибся -- за шесть месяцев ведения партизанской войны в степях Северного Кавказа неугомонный полковник не только
разгромил с десяток красноармейских отрядов, но и смог сколотить пятитысячный отряд кубанских казаков. Будучи не очень
честолюбивым, он согласился на должность начальника штаба, а командование корпусом отдал офицеру "из местных" -- генералу Шкуро.

12 июля 1918 года с западной околицы в Ставрополь вошел конный корпус Шкуро, где и соединился с основными частями
Добровольческой армии. Однако через несколько месяцев генерал был отстранен от командования корпусом за мародерство и грабежи. В начале апреля следующего года верховный главнокомандующий Добровольческой армии Антон Деникин присвоил Якову Слащеву очередное воинское звание -- генерал-майор, вскоре тот принял под командование 5-тысячную дивизию и повел ее на Москву.

Молниеносные атаки слащевского десанта на Одессу и Николаев позволили взять под контроль всю правобережную Украину. Слащевцы громили всех подряд -- красных, махновцев, зеленых и даже хорошо вооруженные полки Симона Петлюры. Козырем генерала были ночные рейды. Яков Александрович жил на передовой крайне замкнуто, мало с кем из офицеров общаясь, часто стоял под ураганным огнем в полный рост, покуривая папиросы -- его интересовали лишь позиции противника. Но за напускным равнодушием и жестокостью стояли сумасшедшие страдания от старых ран, боль по ушедшей России, тоска по близким.

По вечерам, не выдерживая ноющих ран, Слащев заливал себя спиртом. Когда спирт перестал помогать, Яков Александрович перешел на кокаин. В то время этот наркотик был популярен не только среди петербургской элиты, а и среди высшего офицерского состава. Слащев же не мог его не употреблять, ибо к наркотикам он пристрастился еще в офицерских госпиталях, где принимал эти препараты, чтобы заглушить боль. Где-то в августе ординарцы разыскали под Одессой знаменитого Александра Вертинского и молниеносно доставили в вагон к генералу Слащеву. Когда насмерть перепуганный шансонье вошел в штаб-вагон, на него уставились два ледяных глаза со зрачками, похожими на стволы револьверов. Яков Александрович указал на неизвестно как очутившийся в вагоне рояль и сказал:
"Прошу, господин Вертинский. Покажите, на что вы способны". Вертинский взглянул на разложенные на столе штабные карты и
ответил: "Быть может, я буду мешать вашему совещанию?" Слащев усмехнулся и отвернулся к столу. Вертинский начал петь. Пропел он всю ночь и лишь под утро смог вырваться из накуренного вагона, где бодрствовал лишь обезумевший от усталости, водки и кокаина генерал со своей гражданской женой Ниной. Последняя прошла долгую фронтовую дорогу со Слащевым и не раз вытаскивала его на себе из-под пуль. По штабным аттестатам она проходила как юнкер Н.

РАЗГРОМ

В октябре 1919 года корпус генерала Слащева наголову разгромил несколько дивизий красных и чуть не загнал в землю лихого Нестора Махно. Последний прорубился с небольшим отрядом через слащевские заслоны и ушел в Центральную Украину, где под его черные анархистские знамена стали более 100 тысяч крестьян. Деникин в ярости шлет генералу телефонограмму: "Приказываю немедленно разгромить махновские банды, а самого Махно повесить на железнодорожном семафоре". 16 ноября Слащев под видом подготовки к праздникам сконцентрировал основные силы корпуса под Екатеринославом и глубокой ночью нанес страшный удар по превосходящим силам противника. Белогвардейские бронепоезда ворвались в город, прокладывая дорогу конникам сумасшедшего генерала. Махно едва успел уйти из города. На утро генерал раздавал солдатам и офицерам Георгиевские кресты и вешал на столбах пленных махновцев.

Делегация богатых горожан так и не смогла встретиться со Слащевым: "Генерал по случаю победы пьет и совершенно одурел". В этот момент Махно атаковал город. И казалось, что уже нет спасения "золотопогонникам". Но в решительный момент в гущу махновских войск влетел обезумевший генерал Слащев. Он был в расстегнутом кителе, с шашкой в руках. Позади него неслась воющая дикими голосами сотня кубанцев-телохранителей. Отчаянные рубаки во главе с генералом в мгновение проложили шашками "просеку" из тел. Махновцы в ужасе бежали, но были настигнуты слащевцами и уничтожены. Нестор Иванович исчез где-то в степи. Белая гвардия праздновала победу три дня.

Но эта победа уже не имела решительного значения. К весне 1920 года лишь слащевский корпус сохранил боеспособность и
мобильность, в то время как основные дивизии и полки в панике откатывались к Крымскому полуострову. Три тысячи измученных
непрерывными боями слащевских штыков и сабель всю зиму, обороняя Перекоп, отбивали атаки красных. Яков Александрович собрал остатки белых войск и, сформировав под Одессой и Новороссийском дополнительный корпус, а также применив все свое военное искусство стратега, продлил гражданскую войну еще на четырнадцать месяцев. Был издан приказ, где командующий всеми корпусами объявил: "Объявляю всем, что пока я командую войсками -- из Крыма не уйду и ставлю защиту Крыма вопросом не только долга, но и чести". Он был популярен и известен по обеим сторонам передовой: белые репортеры пели ему оды, а красные, хоть и ненавидели, но уважали. И называли не иначе, как "Слащев-вешатель". На самом же деле он был Слащевым-Крымским. Последнюю приставку к фамилии он получил в подарок от Врангеля "...за выдающиеся заслуги при обороне Крыма". И все же Врангель и Слащев яростно ненавидели друг друга. Барон распространяет слухи о злоупотреблении Слащевым наркотиками и алкоголем. В это самое время смертельно уставший генерал, приняв командование над тремя корпусами, возглавил летнее наступление. Но осенью красные перешли в наступление и начали "вбивать" белые части в Крым. Неугомонный генерал еще пытался организовать партизанские отряды, но, видя деморализацию боевого духа, бросил эту затею. И однажды ночью Слащев со знаменем лейб-гвардии Финляндского полка ворвался со своей боевой подругой Ниной на ледокол "Муромец" и ушел в Стамбул.

Здесь он встретил барона Врангеля, которого обвинил в тупости, воровстве и трусости. В ответ барон устраивает строптивому генералу заочный суд, лишает его звания, орденов и права на ношение военной формы. Но Слащеву было плевать на приговоры Врангеля. Он был потомственным дворянином и офицером до мозга костей. И никто не мог лишить его титулов и боевых наград, кроме императора.

Через некоторое время на улицах Стамбула Яков Александрович снова повстречался с шансонье Вертинским. Позже певец вспоминал: "Он жил в маленьком грязном домике на окраине города с кучкой верных ему до конца людей. У него было очень бледное и уставшее лицо. Он устал". Но Вертинский ошибся. Слащев не мог устать. Он принимает решение... вернуться в красную Россию.

"КАК ВЫ СТРЕЛЯЕТЕ -- ТАК И ВОЕВАЛИ"

Эмиграция была потрясена: самый кровавый и самый непримиримый враг Совдепии возвращается в стан врага. Среди большевистского руководства тоже возникла паника. В Севастополь на встречу со Слащевым выехал лично Дзержинский. Вместе со Слащевым вернулась его жена, "юнкер Н.", товарищ Якова Александровича, тоже генерал, и несколько полковников. Дзержинский возвращался с гостями в Москву и, сидя в вагоне, мучительно размышлял -- что же делать со Слащевым?! Расстреливать и казнить кровавого генерала никто не собирался по причине феноменального боевого опыта и знания военного искусства. Посему, через несколько лет, в 1924 году, генерал Слащев возглавил... московские курсы "Выстрел" -- главную на то время военную академию СССР. "Товарищ Яков" обучал курсантов "борьбе с десантами", "маневру как залогу победы". Между вчерашними смертельными врагами теперь разгорались кабинетные битвы, споры о тактике затягивались до полуночи, переходя в дружеское чаепитие в общежитии командного состава. Правда, не все забывали Слащеву обиды. "Перебирая" поход на Варшаву, раскрывая причины неудачи его, Яков Александрович высказал мысль, что основной причиной неудачи похода стала тупость командования красных. С места вскочил черный от ярости Буденный (на которого, кстати, и намекал Слащев), выхватил из кобуры револьвер и начал палить по бывшему генералу. К счастью, он не попал. Белый, словно стена, Яков Александрович подошел к Буденному, которого успели к этому времени уже скрутить, и сказал: "Как вы стреляете, так и воевали". В 1925 году кинокомпания "Пролетарское кино" сняла исторический фильм о бароне Врангеле. В роли Слащева снимался... сам Яков, в роли "юнкера Н." -- его жена Нина.

Он не боялся мести своих бывших врагов и их родственников. Слащев давно был готов к смерти. Он слишком часто ее видел рядом. 11 января 1928 года Яков Александрович Слащев был убит выстрелом из пистолета неким Коленбергом, брата которого повесили по
приказу генерала. Через три дня тело генерала было сожжено в Донском монастыре. Для целого поколения Слащев навсегда остался последним символом Великой России.

Символом жестоким, ошибавшимся, но не сломленным.

Ну значит, туда ему и дорога, если честно. Даже если он и "несломленный" (или что-то там в нем наоборот "надломилось"). Вы не в курсе, при каких обстоятельствах брата "какого-то еврея" Коленберга? Что-то сдается мне, что именно за то что еврей. Ну во всяком случае, он "вешал, вешал и вешал" по большей части НЕВИННЫХ людей! И в этом он с "красными узурпаторами" - просто брат-близнец. И тем самым, близость с ним Вертинского делает последнему еще меньше чести в контексте его песни про "пославших недрожащей рукой". Получается, что он добавил свои 5 копеек в совместное пинание единственно вменяемой в этой гражданской войны силы. ...Все-таки несчастная у нас страна. В самый критический момент у нас в лютой схватке всегда сцепляется одно зверье и другое зверье, и неважно даже, которое из них победит.

Это сложный вопрос. Точнее, не сложный, а у каждого тут может быть собственное мнение.

Я в фигуре Слащева - причем понимаю, что это был один из самых жестоких белых генералов - не чувствую "зверье". Я чувствую в нем нечеловеческое отчаяние и ожесточение. Весь его мир погиб, будущего нет, собственный народ загоняет его, героя войны, как лютого врага... Как с этим жить и не сойти с ума? Как не ожесточиться?

В другой войне он - с его талантом - стал бы национальным героем, но вместо этого стал примером того, как Гражданская война убивает в людях все человеческое... Это трагическая фигура, по-моему.

Но, повторяю, тут каждый может оценивать по своему.

Возможно, трагическая фигура. Но тогда и какой-нибудь Петлюра - тоже небось трагическая фигура и безусловно патриот своей Родины, тяжело переживавший за ее судьбы. Тоже был убит поэтом Шварцбардом, мстившим в том числе за погибших родственников в ходе организованных петлюровцами еврейских погромов.
Как и Талаат и не помню кто еще из Турции, примерно в это же время убитые армянскими мстителями за организацию геноцида армян. В обоих случаях убийцы были оправданы судами присяжных.

А вот даже у Деникина и у Врангеля из той же Белой армии кажется не было такого "трагического" конца. Видимо потому что все же не давали никому таких поводов, хотя и тоже отнюдь не разведением роз занимались во время Гражданской войны. И поводов для ожесточения у них тоже куда как было много. Однако, как мне кажется, свой путь каждый выбирает сам.

в москве отбирали лошадей? вы хоть помните что переворот произошел за 20 дней до установленного временным правительством срока созыва учредительного собрания которое и должно было решить судьбу россии
вы помните что после переворота ленин заявил что возглавляемое им правтельство временное и только до созыва учредительного собрания

это были единственные свободные и честные выборы до горбачевских и пожалуй только одни из двух за весь 20 век в россии. ленин набрал только 24% голосов. и разогнал учредительное. отобрав у народа и его выбор и его судьбу и ввергнув в гражданскую войну. просто невозможно ставить хоть какое то равенство между белым движением и большевиками. а вы о лошади...

не пеняйте на россию. гражданские войны всегда самые кровавые и самые трагичные. в сша постоянно напоминают что гражданская война унесла намного больше жизней чем любая другая. очень много было зверских расправ и с той и другой стороны
достоинством сша и прежде всего президента линкольна в том что они не унижали и не преследовали побеждненных. даже президент мятежных штатов после трех лет заключения был выпущен без суда и жил как свободный гражданин. есть музей конфедерации толкующий историю с позиций южан. в белом доме- резиденции президента южан тоже музей президента....
страна в основном примирилась.
в россии к сожалению гражданская война идет до сих пор.
если нет гражданской площадки для дискуссий и нахождения компромиссов слово берет оружие

к флавиусу
вчитайтесь в статейку и вычеркните юнкеров! это по теперяшнему курсанты военных училищ, пацаны, совесть страны , БУДУЩИЕ офицеры. стойкость приходит к МУЖИКАМ, которые обстрелянные и знают кровь чужую и свою. ДО первого боя решать и требовать глупость полная. тщедушный нескладух стоит насмерть а качек бежит и получает пулю в спину. конец империи наступает не по вине юнкеров, а потому, что либерастамти становятся все... некому защищать. так пал египет, западный и всточный рим. пришло время российской империи

Я не про Москву. Я про колчаковцев. И вообще про белых.

Но обидней всего, что у нас в отличие от тех же США, если гражданская война, то между грубо говоря "очень плохими" и "теми, кто еще хуже". Будь то хоть Смутное время, хоть "история пугачевскгого бунта", хоть Гражданская война 1917-1921 (и далее) годов, и хоть гражданская недо-война октября 1993 г. между "макашово-баркашовцами" и "коржаково-грачевцами" (грубо говоря конечно, т.е. опять же между "нациками" и силовичьём). Вот так, боюсь, станется и в случае скоропостижного конца путинского режима. О чем последний, надо сказать, немало заботится. Сначала например оплевали и засмеяли, вплоть до латвийской эмиграции "либераста", но умницу и глаавное 100%-ного интернационалиста Каспарова, - который типа "кусал полицейских за палец" и "забыл как ходит конь", потом во время разворачиваания т.н. "Болотного дела" удар был нанесен в первую очередь по левому лагерю (хотя и среди посаженных имеются отнюдь не только "левые", но замысел был именно такой), начиная с Удальцова, - т.е. закрыта и задавлена некая социальная компонента, на очереди - умеренный "полунационалист" Навальный, которого рано или поздно если не посадят, то максимально придавят всевозможными "делами". И тогда останется - кто? Отмороженное нацистское зверье с одной стороны, и опять же, почуствовавшее всевозможные запахи всевозможных кровей, но успевшее украсть и прихватизировать себе аж всю 1/6-ю часть суши гебьё - с другой стороны. И потом сцепятся в смертельной схватке. И кому тогда останется сочувствовать оставшимся в микроскопическом количестве мало-мальски ВМЕНЯЕМЫМ людям? Вот в чем вопрос.