Все еще не конец-то...

Пусто там.

Слепой что ли?

Цифры видишь? С восклицательным знаком.

И в какой замечательный день опубликовано.

Но не только из-за Граней, ув. Неизвестный. А просто чтобы лишний раз позлить сволочей. А то мне тут уже на форуме кое-кто (ну не буду называть имя) сурьезно так и деловито грозится за этот мой пост с картинкой великой и ужасной 282-й статьей и 100-тысячным штрафом (которого кстати там даже кажется нет, но это неважно). Ну и еще всякими босяками грозится, которые видите ли будут "вместо закона, если закон не действует". А мне вот не страшно, а просто весело и приятно, прям как от песни веселой, которая скучать не дает никогда! И вообще изводить сволочей - это чрезвычайно приятное и полезное для здоровья (личного и общественного, физического и нравственного) занятие. Это ведь как цель в жизни "Построить дом, вырастить сына и посадить дерево"... а между делом иногда морально терроризировать сволочей, чтобы все вышеперечисленное делалось легче и с огоньком, а главное ЛЕГЧЕ ДЫШАЛОСЬ! ...Вы в курсе например сегодняшних событий? Сегодня ВСЕ так сказать "государственные" так сказать "мужи", во главе с главным, ботоксонакачанным мужем, начали мало того что синхронно поливать грязью замученного ими Магнитского, так еще и принародно обласкали его убийц из одноименного списка. Типа "не дадим, наши боевые товарищи, вас в обиду проклятым супостатам". Так вот, какие будут предложения в ответ на это у всех ПОРЯДОЧНЫХ людей (любящих детей, птичек, разводящих розы на подоконнике, слушающих красивую музыку, и искренне верящих или не верящих во всех богов или просто во все хорошее)? Ну например можно организовать во всех местах досуга конкурсы по метанию дротиков в портреты этих упырей, можно разыскать их виллы например в Дубае (не говоря уж о Москве) и развешивать на ближайших пальмах или стенах их милые физиофотии с их прекрасной биографией, и т.д. Вроде бы без насилия - но как-то приятно. Или вот еще генпрокурор Чайка произнес в СФ возмущенную речь, что негоже-де гражданскому обществу "вмешиваться в дела" и "давить" на т.н. "правоохранительные органы", в частности, по Болотному делу. А нельзя ли тогда в ответ, дабы доставить г-ну Чайке самое блаженное удовольствие, со всех трибун напоминать ему о его замечательном и достойном сыне, давеча вляпавшемся во всевозможные скандалы с крышеванием казино? Типа пусть лучше поучит жену щи варить сына правильные ставки делать!

...Ладно. Считаете, что я слишком резок? Я Вас понимаю, Вы видимо живете далеко от места событий и все воспринимаете не так остро. А меня, извините, ДОСТАЛО! Как и очень-очень-очень многих. Ну может постараюсь не всегда быть столь резким, если кому-то от этого будет лучше.

А как можно раскаяться в преступлении, которого не совершал?

Вот так:

14/88!
Ну ни фига себе! Auf Deutschland Heil Hitler - на сленге немецких правых экстремистов, проще говоря, неонацистов. Интересно, что позволяет себе этот истинный православный патриот...

Ну это спервоначалу лишь. А пройдет время, жечь кораны будут на каждом углу и на Западном Берегу не будут успевать реагировать на каждый пепел.
Не будет у них стучать в сердце эти пеплы корана.

В день рождения Гитлера публикует. Не просто так.

http://www.svoboda.org/content/article/24969820.html?nocache=1
Я уже довольно давно пытаюсь советовать перевести борьбу с режимом подполковника (даже не перевести, а пустить по параллельным рельсам) - на Запад. Еще во время второго суда над Ходорковским. И еще до того,как Браудер взял дело Магницкого как свой личный проект. И теперь - Навальный...Надо вернуться к выражению 70-ых годов - "узники совести". И по каждому такому делу - подсоединять американсуий Конгресс и Сенат.
П.С.
Какое замечательное лицо у этой девушки! И сравниваешь ее лицо с свиноподобными мордами начальников...

Непроизнесенное последнее слово Толоконниковой
Опубликовано 26.04.2013 20:13

26 апреля на суде в Зубовой Поляне Надежде Толоконниковой отказали в условно-досрочном освобождении. Это решение, впрочем, ни для кого не стало сюрпризом. Удивило всех другое: судья Яковлева не дала Толоконниковой произнести последнее слово. Это грубое нарушение УПК. Толоконникова последнее слово приготовила заранее. Мы публикуем его полностью.

"Встал ли осужденный на путь исправления?" – этим вопросом задаются, когда рассматривают возможность условно-досрочного освобождения. Я бы хотела, чтобы мы с вами сегодня задались еще и следующим вопросом: а что это за путь – путь исправления?

Я абсолютно уверена, что единственно правильный путь – это тот, на котором человек честен с окружающими и с самим собой. Я этого пути придерживаюсь и сходить с него не буду, куда бы меня ни занесла судьба. Я настаивала на этом пути, еще будучи на воле, я не отступилась от него в московском СИЗО, изменять принципу честности меня не научит ничто, даже мордовские лагеря, куда с советского времени власти любят ссылать политзаключенных.

Поэтому я не признавала и не буду признавать вину, вмененную мне приговором Хамовнического районного суда, противозаконным и вынесенным с неприличным количеством процессуальных нарушений. В данный момент этот приговор обжалуется мной в вышестоящих судебных инстанциях. Принуждая же меня ради УДО признать вину, УИС подталкивает меня к самооговору и, следовательно, ко лжи. Является ли способность ко лжи знаком того, что человек встал на путь исправления?

В приговоре у меня написано, что я – феминистка и, следовательно, должна испытывать ненависть к религии. Да, проведя год и два месяца в заключении, я по-прежнему феминистка и – еще – оппонент стоящих во главе государства людей; но во мне, как и раньше, нет ненависти. Эту ненависть не могут разглядеть и десятки осужденных женщин, с которыми я посещаю православный храм в ИК-14.

Чем еще я занимаюсь в колонии? Я работаю, с первых дней в ИК-14 меня посадили за швейную машинку, и теперь я – швея-мотористка. Некоторые полагают, что делать художественно-политические акции легко, что это занятие не требует осмысления и подготовки. Судя по своему многолетнему опыту акционизма, могу сказать, что осуществление акции, осознание художественного продукта – кропотливая и часто изматывающая работа. Потому работать я умею и люблю. Мне не чужда протестантская трудовая этика. Физически мне не трудно быть швеей. И я ей являюсь. Выполняю все требуемое от меня. Но, понятно, я не перестаю за швейной машинкой думать, в том числе о пути исправления, и, следовательно, задаваться вопросами. Таким, например: а почему нельзя предоставлять осужденным выбор того рода общественно полезной деятельности, которой они будут заниматься в свой срок? Согласно их образованию и интересам? Я, имея опыт обучения на философском факультете МГУ, с удовольствием и увлечением могла бы, пользуясь библиотечной и присылаемой мне литературой, заняться составлением образовательных программ и лекций. И я, кстати, без вопросов занималась бы такой работой больше положенных ТК РФ 8 часов, занималась бы ею все свободное от режимных мероприятий время. Вместо этого я шью милицейские штаны, что, конечно, тоже полезно, но в этом деле я явно не столь продуктивна, как могла бы быть продуктивна в проведении образовательных программ.

Солженицын в "Раковом корпусе" описывал ситуацию, когда зоновский оперативник пресек обучение одного зека другим латыни. К сожалению, общий вектор отношения к образованию мало изменился с тех пор.

Я часто фантазирую: а если бы УИС действительно ставила во главу угла не производство милицейских штанов, не норму выработки, а воспитание, образование и исправление осужденного, как того требует УИК? Тогда для того, чтобы получить УДО, нужно было бы не шить по 16 часов в сутки на промзоне, добиваясь 150%-ной выработки, а успешно сдать несколько сессий, получив кругозор, знание мира и общую гуманитарную подготовку, воспитывающую способность адекватного суждения о современной реальности. Я очень хотела бы посмотреть на подобное положение дел в колонии.

Почему бы не учредить в колонии курсы по современному искусству?

Если бы работа могла стать не долгом, а духовной и полезной в поэтическом смысле деятельностью; если бы организационные ограничения и косность старой системы можно было бы преодолеть, и если бы такие ценности, как индивидуальность, можно было бы привить на рабочем месте... Зона – лицо страны, и если бы нам и на зоне удалось выйти за пределы старых консервирующих и тотально унифицирующих категорий, то тогда и во всей России пошел бы рост интеллектуального высокотехнологичного производства, которого нам всем хотелось бы, чтобы вырваться из сырьевой ловушки. Тогда в России могла бы родиться условная Силиконовая долина, прибежище рискованных и талантливых людей. Все это станет возможным, если панический страх, испытываемый в России на государственном уровне перед творческим и экспериментаторским началом в человеке, уступит место внимательному и уважительному отношению к креативному и критическому потенциалу личности. Толерантность к иному и бережное отношение к многообразию обеспечивают создание среды, благоприятной для развития и продуктивного использования талантов, заложенных в гражданах (даже в том случае, если эти граждане – осужденные). Репрессивная консервация и ригидность в законодательной, уголовно-исполнительной и других госсистемах РФ, законы о регистрации и некой пропаганде гомосексуализма ведут к застою и “утечке мозгов”.

Однако я убеждена, что эта бессмысленная реакция, в которой все мы вынуждены сейчас существовать, временна. Она смертна, и притом внезапно смертна. Я также уверена в том, что нам всем, в том числе "узникам Болотной", моей отважной соратнице Марии Алехиной, Алексею Навальному и всем, всем, всем, хватает сил, убежденности и упорства, чтобы пережить эту реакцию и остаться победителями.

Я искренне благодарна людям, встречающимся мне в моей жизни за колючей проволокой. Благодаря иным из них я никогда не назову время своего заключения потерянным. За год и два месяца моего срока я не имела ни одного конфликта – ни в СИЗО, ни в колонии. Ни одного. По моему мнению, это говорит о том, что я совершенно безопасна для любого общества. А также о том, что люди не ведутся на государственную медиапропаганду и не готовы меня ненавидеть только потому, что федеральный канал сказал, что я – плохая. Лжи далеко не всегда удается одержать победу.

Недавно мне в письме прислали притчу, ставшую для меня важной. Что случится с разными по характеру вещами при попадании в кипяток? Хрупкое – яйцо – станет твердым, твердое – морковь – размягчится, кофе же растворится и захватит собой все. Итог притчи таков: будьте как кофе. Я в колонии – это тот самый кофе.

Я хочу, чтобы те люди, которые выступили инициаторами заключения меня и десятков других политических активистов за решетку, поняли одну простую вещь: нет непреодолимых препятствий для человека, ценности которого складываются, во-первых, из его принципов и, во-вторых, из работы и творчества исходя из этих принципов. Если ты сильно во что-то веришь, вера поможет выжить тебе где угодно и где угодно остаться человеком.

Свой мордовский опыт я, несомненно, использую в будущей деятельности и, пусть это случится и по окончании моего срока, реализую его в проектах, которые будут сильнее и политически масштабнее, чем все то, что случалось со мной раньше.

Несмотря на то что опыт заключения – крайне непростой опыт, мы, политзэки, становимся в результате его приобретения только сильнее, смелее и упорнее. И тогда я задам последний на сегодня вопрос: какой тогда смысл в том, чтобы держать нас тут?

Ты чо, придурок - проснулся? С бодуна бредишь?

Вы беретесь доказать, что нарушения действующего законодательства не было?
Миссия невыполнима...

Ты на кого пасть разеваешь, прошмандовка?

Что может быть масштабнее курицы? Наверное гусь?

Ты же знаешь - о ком я гутарю, - не делай из себя еще большего идиота, чем ты есть на самом деле, придурок, стукнутый головкой при рождении, о ком же я еще могу так говорить, как не о тебе, идиотик ты мой!